Judas

[Alexafox]

Название: Judas
Автор:  Alex Fox
Бета:  На-самом-деле-Гость
Пейринг | Персонажи: Себастьян Михаэлис, Элизабет Миддлфорд
Тип: мини
Рейтинг: G
Жанр: драма
Дисклеймер: отказываюсь от всех прав на персонажей – все они принадлежат Тобосо Яне
Саммари: они любят Сиэля, но так по-разному.
Авторские примечания: Пейринга тут нет, есть немного ангста.
Размещение: разрешаю всем (сохранением копирайтов, конечно).

Фанфик был написан на Февральский фестиваль

Эмоции Элизабет Миддлфорд имели цветочный аромат и фруктово-ягодный вкус. Стоя у окна, обхватив острые локти ладошками, Лиззи источала вкрадчивый дурман ежевики, и злость её имела такой же цвет: алый с лиловым. Себастьян сыто улыбнулся, приподняв уголки губ, этак по-кошачьи, распробовав витающий в воздухе дух жаркого лета и влажную нотку упоительной сени опушки леса.
«Как же они не похожи. Леди Элизабет и юный господин», - подметил демон, пересыпая из ладони в ладонь, словно чётки, невидимые ягоды-секунды, в продолжение которых безнаказанно рассматривал расстроенную юную леди, а она не замечала его.
С каждой переспелой ягодой-мгновением, что падала с веточки на землю, юный господин утрачивал те прекрасные черты, которые так любил демон-слуга в нём когда-то. Винить в этом Себастьян мог только себя. Граф Фэнтомхайв, сначала понемногу, но всё отчётливей теперь, сублимировал эмоции, которыми когда-то жил. Он кисло улыбался невесте при встрече и иногда краснел от смущения, когда Лиззи восторгалась им прилюдно, но с тем же выражением лица пил «Эрл Грей» утром, обедал в час дня и ложился спать в десять. Лицо Элизабет, её руки, колеблющаяся мембрана нежной кожи во впадинке между ключицами, тонкие лодыжки и покачивающиеся кончики золотых локонов – всё её естество было пропитано эмоциями, чувствами.
Даже обездвиженной куклой покоясь на руках своего отца, там, на палубе корабля, пришедшего на помощь утонувшей «Кампании», Лиззи тревожилась сдвинутыми бровями и стиснутыми кулачками за жизнь и здравие «своего Сиэля». А юного господина интересовала лишь месть.
Обернувшись, Лиззи улыбнулась Себастьяну. Её мимика приобрела сладкий привкус малины, но нежному оттенку спелой сладкой ягоды было не перекрыть вяжущего густого, как тоска, вкуса ежевики.
- Миледи, граф Фэнтомхайв просил Вам передать подарок, - проговорил дворецкий, стараясь глядеть в лицо девочки без жадности собаки, вынюхивающей спрятанное угощение, алчно рассматривая через полуопущенные ресницы её искусанные губы и маленькие розовые пальчики, разглаживающие край оборки на юбке, которую она не так давно отчаянно мяла.
- Подарок… мне? – прошептала девочка, приближаясь к Себастьяну.
- Вам, - соврал демон, улыбаясь шире.
«Я обещал не говорить неправды только юному господину. Но не его невесте», - демон протянул сомневающейся Элизабет шкатулку, замирая.
Так превращаются в изваяние, когда соблазняют голубя принять еду из своих ладоней, боясь вспугнуть доверчивую, но очень чуткую птицу, которая приближается мелкими осторожными шажками.
- Сиэль совершенно не умеет выбирать подарки, - проговорила Элизабет с нежной, кисло-лимонной улыбкой сомнения в ярко-жёлтом спектре, рассматривая яйцо Фаберже, блаженно кутающееся в белый бархат на дне шкатулки, которую держал в вытянутых руках демон.
- Он проконсультировался. Девушки любят бриллианты, - ответил Себастьян, рассматривая розово-белый пробор в волосах Лиззи, когда она склонила голову.
- Спасибо. Оно чудесно, - прошептала девочка, осторожно извлекая яйцо из шкатулки.
Тёмно-серое пятно от слезы расплылось на белом бархате рядом с яйцом. Вторая прозрачная клякса шлёпнулась на пол рядом с розовым носиком сафьяновой туфельки девочки. Задрожав плечиками, леди Миддлфорд дала волю слезам.
«Ах, заберите ваше яйцо!» - она комкала, стискивала воздушное кружево на манжете, но ни слова не сказала вслух, пытаясь улыбнуться.
«Кислая красная смородина, вяжущая калина – фальшивая улыбка, ярко-красный цвет. Такая на вкус и цвет боль?» - демон едва не поморщился от вяжуще-кислого ощущения на кромке языка.
Элизабет плакала, почти не удерживая в пальцах дорого подарка.
«Один удар об пол, и солидная часть сбережений графа обратится в осколки…» - Себастьян стоял напротив, не зная, пойти прочь или протянуть леди платок.
- Я… я совершенно не узнаю моего Сиэля. Я… - прошептала девочка, обнимая вдруг дворецкого.
Её мокрая горячая щека прижалась к его солнечному сплетению, её сильные тонкие руки-виноградные лозы стиснули его талию.
- Граф Фэнтомхайв просто стесняется вас, - проговорил демон, осторожно накрывая ладонями дрожащие лопатки девочки, напоминающие трепещущие атласно-розовые крылья райской птахи. – Молодые люди в период взросления, как правило, чувствуют себя неловко в обществе прелестных юных леди. Необходимо немного подождать, и граф Фэнтомхайв научится себя держать, как подобает, рядом с будущей супругой.
Себастьян врал участливыми прикосновениями, сначала безлико, а потом теплее и, под конец, совсем бережно, оглаживая затылок, спину девочки, доверчиво льнувшей к нему.
- Правда? – Лиззи подняла хорошенькое мокрое лицо и, всматриваясь в глубину карих глаз демона, пыталась теперь заглянуть в самую его душу.
Леди Миддлфорд обманулась дважды: души там не было, и лжи она поверила, - но улыбнулась по-июньски нежно и землянично.
- Правда, - кивнул Себастьян, утопая в следующий миг в пахучем шёлке листвы и аромате цветущего сада – в счастливых объятиях Лиззи, которая уже тихо смеялась, пряча личико на плече опустившегося на одного колено демона.
«Он всё равно поймёт, - тук-тук, колотилось её сердечко, - Сиэль поймёт, что я действительно люблю его. И Себастьян поможет мне. Он такой добрый. Он желает счастья Сиэлю, как и я! И потому, - тук-тук-тук, запело, заколотилось в её груди яростей, - мы будем вместе! Я так люблю Сиэля!»
Лиззи сияла улыбкой, глядя куда-то за спину обнимающего её демона, где видела, наверное, себя с Сиэлем, уходивших в клубничные облака, в вечное счастье, рука об руку отныне и навсегда, пока смерть не разлучит.
Себастьян обнимал юную леди, зная, что душа Сиэля будет принадлежать лишь ему.
Лиззи так вкусно пахла яблоками райского сада, не зная, что согревает убийцу своего будущего мужа на своей груди, щекоча щёку демона нежно-розовой лентой в своих золотых волосах.