Глава 1. Виноватый жнец

[Alex Fox]

Дорогу эту с чёрной ковровой дорожкой до зала заседаний Департамента «Несущие Смерть» называли «эшафотом». Сама площадка под высокими стрельчатыми сводами никоим образом даже близко не напоминала ни виселицу, ни плаху, однако сама мысль о дверях с табличкой на них «идёт заседание» заставляла сердце любого жнеца пропускать удар.
Глядя перед собой, Уильям старался не думать о том, наполовину полон или наполовину пуст стакан с водой по правую руку секретаря комиссии. Словно замерев на пороге ада, уже ощущая, как лижет марево пламени кожу, он не чувствовал страха, как и не испытывал волнения. Кто знает, быть может, висельники именно так и стоят, глядя в узкую щель пола под ногами, который вот-вот уйдёт вниз, думая лишь об усталости?
Тусклый свет, льющийся из высоких окон под самым потолком залы, освещал бледные лица членов комиссии: серые тени под глазами, поджатые бескровные губы, чёрное сукно мантий, белые парики. Чуть младше единственного свидетеля был из присутствующих здесь только секретарь, который не решался поднять взора, ведя протокол заседания. Тихо скрипело перо, нисколько не вызывая раздражения, благоухали розы, напоминающие безупречностью форм своих бутонов восковые, вот только страх будущего и ужас прошлого всё никак не приходили.
Заседание суда по делу со скучным набором цифр длилось уже сорок минут, однако, каждый из присутствующих – начальник Департамента «Несущие Смерть», председатель комиссии, эксперт, секретарь, а так же единственный очевидец, знали его исход заранее. Судьба Уильяма была предрешена, и данный показательный суд был не более чем фикцией, однако жнецам ли говорить о бюрократии?

продолжить?

-Диспетчер Ти Спирс, комиссия рассмотрела все улики и обстоятельства дела номер сто тридцать два, - сухо проговорила председатель комиссии Эмельвина Донатейл, не удосужившись даже скользнуть взглядом по косе – всё, что осталось от напарника Уильяма, - но обстоятельства смерти диспетчера Лэндера до сих пор не выяснены. Комиссия изучила Ваш отчёт, однако факты, которыми Вы оперировали, не кажутся достоверными.
Уильям, подняв руку, собирался было оправить очки лезвием, однако оружие жнеца пришлось оставить за дверьми залы, а потому он мягко подтолкнул кончиком пальца дужку по переносице вверх. Подобный поворот событий так же был весьма предсказуем, как и, не нужно было смотреть в лицо начальнику Департамента, направление пронзительного взгляда главы. До прошлой недели репутация диспетчера Ти Спирса, которому пророчили как место приемника, так и кресло главы службы информационной безопасности, была безупречна. Произошедшее больно ударило по самолюбию начальника Департамента Винтерхарта, однако, не смотря на продолжительные дебаты в ледяных тонах, Уильям остался при своём решении.
«Это безумие, Ти Спирс, Вы собственными руками губите свою карьеру на корню», - проговорил он, заставив подчинённого остановиться в дверях, но не развернуться. Ни на полдюйма.
Не сказав ни слова больше, Уильям тихо притворил дверь за собой. Всё, чего хотел добиться жнец, так это истины, ведомый желанием восстановить справедливость.
Сохраняя спокойствие, диспетчер Ти Спирс заговорил. Негромкий голос Уильяма, такой, к которому приходилось прислушиваться, звучал сольной скрипкой в многоголосье инструментов.
-Уважаемые члены комиссии. Я подробнейшим образом изложил в отчёте лишь те обстоятельства, очевидцем которых стал. К сожалению, мне больше нечего добавить к тем словам.
-Диспетчер Ти Спирс, - перехватив острый, словно осколок зелёного стекла, взгляд Винтерхарта, взял слова эксперт Патрик О’Брайан, - иными словами, если исходить из описанного в отчёте, Вы видели троих у тела ныне покойного диспетчера Лэндера. Ни один из них не являлся ни жнецом, ни демоном. После чего тело просто исчезло?
Огненно рыжий, как и положено любому уважающему себя ирландцу, Патрику ничего не оставалось, как оперировать имеющимися данными. Коса бывшего напарника Уильяма Стюарта Лэндерса была проверена несколько раз, а потому одно прямое доказательство имело место: инструмент не зафиксировал присутствия другого жнеца или демона на месте убийства.
-Истинно так, мистер О’Брайан, сэр, - подтвердил слова эксперта Уильям.
Образовалась небольшая пауза, замерло перо над пергаментом, встретились два взгляда. Гросвенор Винтерхарт, коротко кивнув коллегам, взял слово. За глаза жнецы называли начальника Департамента «отцом» и отнюдь не беспочвенно. Строгий, но справедливый, следующий правилам и в, тоже время отличающийся пониманием, словно родитель, Гросвенор никогда не обзаводился любимчиками, но к Уильяму у него было особое отношение, однако и упрекнуть в том его было невозможно. Учитель и его достойный во всех отношениях приемник.
-Диспетчер Ти Спирс, - голос начальника Департамента звучал чуть устало, во взгляде, надёжно укрытом за стёклами очков, скользнули тщательно скрываемые чувства, - изложенные в Вашем, несомненно, подробном отчёте обстоятельства смерти диспетчера Лэндерса, нельзя считать за истину в первой инстанции. Вы упомянули о том, что с погибшим Вас разделяло расстояние, а посему вывод может быть ошибочен. Демоны, как известно из многочисленного опыта и огромного количества трудов, создания изворотливые, лживые, а потому данные экспертизы, прошу меня простить, мистер О’Брайан, могут иметь погрешность. Мы так же не можем установить причину смерти, да и смерти ли, диспетчера Лэндера, не имея тела.
Патрик кивнул, хотя мастерство его невозможно было ставить под сомнение. Дань вежливости.
-Диспетчер Ти Спирс, у Вас нет ни малейшего доказательства того, будто в деле были замешаны существа, будем называть их так, чьи возможности до сих пор неизвестны отделу Магии, - подытожил сказанное Гросвенор, не отводя взгляда. – Имеет ли смысл дальнейшее расследование?
Уильям старательно не отводил глаз, бесстрастно глядя в лицо Начальника. Впервые за всё время их плотного сотрудничества и нечастых бесед в более приватной обстановке, жнецом овладели чувства: злость и бессильная ярость. Разумеется, расследование обстоятельств смерти было невыгодно всему департаменту и дело было вовсе не в денежных средствах. Холодная война с расой демонов продолжалась не одно столетие, а потому выгодно подделанные улики, свидетельства профессионала-сотрудника Департамента (диспетчера Ти Спирса) помогли бы не только сфабриковать дело, но выиграть его. В последней приватной беседе от имени «Несущих Смерть» и себя лично Гросвенор просил Уильяма отказаться от идеи расследования, упирая на статистику: «Демоны не в первый и не последний раз переходят дорогу нам, жнецам, перекрывают кислород». Нет, понять, почему дело не должно быть закрыто, а истинные виновные наказаны, диспетчер Ти Спирс решительно не мог.
-Имеет, мистер Винтерхарт, сэр, - холодно ответил Уильям. – Я готов взяться за расследование смерти диспетчера Лэндера, - уважительно склонив голову пред председателем, он добавил. – Если «Несущие Смерть» действительно столкнулись с…, как изволил выразиться мистер Винтерхарт, существами, чьи способности до сих пор неизвестны, это может представлять угрозу в будущем.
Эмельвина Донатейл всю жизнь проработала в отделе информационной безопасности, прежде чем заступила на данную должность, а потому Ти Спирс, сделал упор на то, чтобы бывших работников СБ нет в природе.
-Возражений не имею, - произнесла председатель, ударяя молотком по столу.
Снова прекратив скрипеть пером, секретарь протянул председателю пергамент. Сдвинув ленту, Эмельвина, подняв на цепочке очки и водрузив их на нос, подслеповато сощурилась, пробегаясь взглядом по строкам.
-Диспетчер Ти Спирс, Вы так же написали прошение. Вы желаете, чтобы Вам дали нового напарника? – дождавшись кивка Уильяма, председатель отпустила цепочку, позволяя окулярам снова оказаться на подвесе. – Согласно Кодексу, статье одиннадцатой, пункту второму – «напарникам нельзя разделяться при исполнении» и пункту четвёртому «в случае чрезвычайного происшествия, смерти», суд вынужден Вам отказать и назначить административный штраф, - молоток снова ударил погребальным колоколом. – Вы лишаетесь права повышения в должности в на сто лет, а так же на две недели отстраняетесь от дел без получения пособия. Косу Вы так же получите по окончанию двухнедельного срока, - выдержав паузу, словно действительно раздумывала, Эмельвина вынесла постановление полностью. – В другом напарнике, до следующего рассмотрения дела, не раньше ста лет, Вам отказано. Заседание закрыто.

* * *

«Как думаешь, быть может, есть смысл передвинуть стол к окну?»
«Так, чтобы свет падал с левой стороны? Хорошая идея».
Наличие окон здание Департамента «Несущие смерть» не предусматривало. Тусклого белесого света, который не зависел от внешних источников, как полгали сильные мира сего, для работы было достаточно. Окно в кабинете, который принадлежал прежде диспетчерам Ти Спирсу и Лэндеру, тем не менее, было, исключительно для удобства восприятия. Пейзаж за стеклом можно было выбрать по собственному желанию. Уильяму не нравился Собор Парижской Богоматери, однако менять его жнец не стал.
Боли потери он не ощущал, как не пытался отыскать в закоулках собственной души тоску или же воспеваемой классиками «незаживающую чёрную рану». Стюарт был хорошим жнецом, пусть это и звучало, как начало для эпитафии из уст начальника. Разумеется, не без вредных привычек, но кому они не свойственны? Например, он хронически не мог появиться на рабочем месте вовремя, а так же писал отчёты столь своеобразно, что в тайне архивариусы, зачерняя фамилии, сдавали выдержки в местные газеты для колонок юмора. Стюарт не был красавцем, душой любой компании тоже, замечательным работником, но был хорошим товарищем, напарником, который понимал без слов.
Иногда переводя взгляд в сторону пустующего стола, Уильям ловил себя на мысли, что собирается о чём-то попросить Стюарта, однако каждый раз натыкался взглядом в пустоту там, где прежде было улыбающееся лицо. Наверное, люди расстаются с близкими лишь тогда, когда понимают, что их больше нет. Вглядываясь в застывшие лица, уже не чувствуя тепла рук, каждый надеется, будто утраченный поднимется вдруг, рассмеётся и скажет, что всё это была шутка. С трудом отпускают люди даже в тех случаях, когда следуют подолгу за гробом на кладбище, стоят под дождём во время прощания и, кинув ком земли на крышку, всё равно не могут сказать «прощай». Труднее всего понимать, что никогда не встретиться теперь, прочитав о смерти или узнав из чужих уст. Жнецы – не люди. Смерть это их профессия, однако, Уильям не мог отделаться от томительного ощущения, будто Стюарт просто опоздал, как обычно.
Зачем сейчас диспетчер Ти Спирс складывал в узкий чемоданчик папки с делами, скрупулезно оставляя место для того, чтобы втиснуть ещё и книгу Смерти, оставалось загадкой. Отставка на две недели означала неоплачиваемый отпуск, а потому работать в данной ситуации было не только бессмысленно, но и совершенно бесполезно в денежном эквиваленте, однако Уильям просто не представлял себе, что будет делать всё это время. Расследовать дело об убийстве вопреки «здравому смыслу». Материалов, улик и данных его, конечно же, лишили, однако Уильям не только не жаловался на собственную память, но и имел привычку делать копии.

Ничего не предвещало беды в ту ночь. Типичное происшествие класса “B” – форс-мажор. Не было смысла отпускать на задание более одной пары жнецов; впрочем, достаточно было и одного, но регламент есть регламент.
Горел склад в Доклэндсе. Случайное возгорание, стоившее жизни двадцати людям. Задача из ряда типичных, а потому требовалась лишь внимательность. Необходимо было внести имена тех, кому открыла объятия Смерть, в книгу, предварительно просмотрев его деяния – вдруг не стоит отправлять этого человека за другую сторону жизни? Открыв книги Смерти, оба жнеца, изредка обмениваясь данными и передавая печать, принялись за дело. Все, как один, бывалые моряки, разбойники, ведущие далеко не благочестивый образ жизни. Ни разу за всю практику не встретилась Уильяму такая душа, ради которой стоило пройти через сонмище бумажной волокиты, дабы продолжить срок её пребывания в мире живых.
-Драка в двух кварталах отсюда, - чуть поморщившись, произнёс Стюарт, передавая печать напарнику.
-Давай, быть может, закончим с этим делом и потом отправимся туда вместе, - не отрываясь от страниц книги, произнёс Уильям, протягивая руку и, коснувшись печати, сжал пальцы. – Согласно Кодексу, статье одиннадцатой, пункту второму…
-Уильям, это минутное дело. Их всего трое. А у меня, между прочим, сегодня свидание, - голос Стюарта прозвучал с непривычной нежностью – словно хлынула с небес розовая вода, убирая на второй план запах гари и обжигающий жар.
Коротко взглянув на Стюарта поверх оправ очков, Уильям лаконично кивнул, припечатывая напротив чёрно-бело гравюры идеально-ровный круг. В уголках его губ спряталась улыбка.
-Будь осторожен.

Жнецы всегда чувствуют близость Смерти, подобно тому, как ложиться между лопаток ледяная тонкая ладонь. «Безносая» всегда была и оставалась для Уильяма хрупкой девушкой в той славном возрасте, когда она ещё не роковая красавица с пленительными очами и притягательной впадинкой между ключиц, но уже и не девочка уже с её невинными хладными манерами. Обернувшись, жнец не успел вовремя поднять руку, чтобы чернильная клякса не разлилась на листе. Она смеялась, как и всегда, пряча лицо за тонкой белой вуалью.
Он бежал со всех ног, на ходу оправляя очки. Два квартала? Только людям придёт в голову до такой степени загромождать то пространство, где живёшь. Лужи, отбросы, отвратительный запах, если бы Уильям мог по достоинству оценить всю тонкость разнообразный букет ароматов захолустья.
Их было трое. Замерев, жнец не мог сделать и шага, только смотреть, чувствуя, как по виску, шее, проникая за воротник белой рубашки, сочится ледяная капля пота. Они не были жнецами, но и демонами тоже. Потусторонние. Чужие. Хладные.
Три силуэта, пасторально выхваченные из тьмы светом луны: двое мужчин, без париков и камзолов и, кажется, ребёнок. Словно ощутив, как попытался окликнуть их Уильям, но спазм предательски затянул петлю галстука на шее туже, они обернулись.
Исчезновение. Только коса диспетчера Лэндера, распростёртого на земле несколько мгновений назад, глухо ударилась о землю. Моргнув, Уильям утратил их из виду.

«Я не оставлю это просто так, Стюарт», - притворил дверь кабинета жнец, проверяя, хорошо ли запер.

* * *

Сырой воздух Доклэндса, пропитанный солью, дышал смертью. Темза казалась чёрной, словно сочился по расколу земли мазут. В любое время года холодный ветер пронизывал до костей, проникал в лёгкие, заставляя задыхаться от смрада. Огромные тёмные силуэты складов, напоминающие по форме гробы, и дома, более низкие, ветхие, словно зубы старца, в которых жили люди, лишь этот не богатый многообразием пейзаж. Многочисленные заведения, где щедро лилось по кружкам сомнительного качества пойло, задача которого была лишь притупить усталость и развеять тоску, но никак не подарить хорошее самочувствие. Ветер с вод приносил запах разлагающейся плоти – жизнь и смерть уже не первый век сосуществовали здесь рука об руку; тела разбойников, привязанные к шатким кольям и играющие с серыми от грязи куклами дети, в этом и была своеобразная романтика Доклэндса с лохмотьями тумана и смога, золотом пшена и мачтами кораблей.
Как по меркам людей, так и для жнецов, место это на карте современного Лондона было не самым благоприятным для прогулок. Несомненно, лучше уголка не найти, если цель вояжа опасные приключения, которые могут стоить как минимум – кошелька, как максимум – жизни, однако именно за такими авантюристами, а так же «завсегдатаями» приходили сюда жнецы.
Уже не пытаясь запахнуть плащ, дабы сохранить остатки тепла, Уильям направлялся к месту преступления, стараясь не ступать туда, где земли достигал свет луны. Попадаться на глаза сменщикам в его планы не входило, впрочем, по закону жанра, тут их не может быть – людям нечего делать вблизи пожарища, и, тем более, ночью.
Замерев в самом начале улицы, которая оканчивалась тупиком, всего в нескольких десятках шагов от того места, где погиб Стюарт, Уильям в очередной раз спросил сам у себя – что же ищет здесь? Лучшие эксперты обыскали каждую пядь земли, несколько раз была перепроверена коса, но ничего не обнаружили. Пожалуй, если бы не репутация диспетчера Ти Спирса, не запятнанная ни единым опозданием или же явкой на работу со следом помады на воротничке, то, помимо лишения права ношения косы и отстранения от дел на две недели, его обвинили бы во лжи.
«Быть может, всё-таки что-то было упущено?»
Старательно обходя грязь, Уильям направился вперёд по улице, опустив руки в карманы плаща, чтобы хоть немного согреть пальцы. Привычно было сжимать в ладони косу, однако она была слишком далеко, чтобы дарить ощущение уверенности, защищённости.

«А вот и он. На ловца и зверь бежит…» - ласково проведя кончиком языка по нижней губе, он торжествующе улыбнулся, медленно поднимаясь с колен, распрямляя спину.
Жнецы так предсказуемы потому, что в них слишком много от людей, как бы не пытались они отстраниться от них универсальными костюмами и стёклами очков, которые ещё не изобрело человечество.
Случайность – это частный случай закономерности, не более того. Чем может окончиться случайная прогулка в доках? Куда могут завести благие намерения? В Ад.
«Ближе. Я сыт, не бойтесь».

Обгорелый остов здания возвышался над тёмной улицей чёрной стелой, теряясь своим основанием в молочно-белой реке жидкого тумана. Новый порыв ветра, что ледяной позёмкой пахнул из-под земли, принёс запах крови, тонкий и терпкий одновременно, точно изысканные духи: застоявшаяся, густая, точно выдержанное вино и совсем свежая, со стальным привкусом. Появившаяся из-за обрывков облаков полная луна разогнала тени, только сгустив их здесь, в единственном забытым Богом и Смертью месте. Чернее чёрного силуэт медленно обозначился из непроглядной мглы, обретая призрачные зловещие очертания: точёный подбородок, оскал белых клыков, острые чёрные когти и иглы каблуков, способные единственным ударом заставить замолчать навсегда.
Подобно кадрам на плёнке, что пробегают перед глазами человека за секунду до смерти, на каждой из которой тот узнаёт себя, Уильям видел строки Кодекса, гласящие, что при появлении демона лучшей тактикой является атака, но в том случае, при жнеце нет оружия, спасаться бегством как можно быстрее, однако не двигался с места. Этот запах он узнал бы из тысячи других - мерзкий аромат демона – пепла, крови, изуродованной плоти и выжженной земли.
«Это проделки демона? Неужели я…» - времени на анализ не оставалась, потому как каждая секунда, которая позволит оторваться от исчадия ада хотя бы на дюйм, была на вес золота.
В кармане плаща были только ножницы, которые Уильям сжал в ладони изо всех сил. Данное оружие было разрешено для ношения и использования даже детям, а потому по регламенту носить его было можно.
Нахмурившись, Уильям сделал шаг вперёд, потом ещё один и ещё, сокращая расстояние. Будь при нём коса, лезвие расчертило бы воздух, устремляясь точно в сердце, а потому жнецу ничего не оставалось, кроме того, как блефовать.
-Демон? – собственный голос он не узнал бы при иных обстоятельствах, так обжигал ядом, ненавистью. – По какой причине Вы находитесь на территории, вверенной Департаменту «Несущие Смерть». Немедленно убирайтесь отсюда.
-Спокойствие, мистер Жнец, - последовал ответ, проникая чёрным мёдом интонации бархатистого баритона сквозь камни мостовой. – Мне не нужны души, о которых так печётся Ваша почтенная организация, - конечно, ни йоты уважения, не смотря на складные речи, - я здесь, чтобы восстановить справедливость, а Вы?
Из сгустка тьмы появилась рука, не смотря на обманчивую тонкость, обладающая стальной хваткой, протягиваясь к Уильяму ладонью вверх.
-Уходите, - коротко отчеканил жнец, суживая тёмно-зелёные глаза, до боли впиваясь пальцами в рукоятки ножниц.
-Если я уйду, то Вы останетесь совсем один, ведь жнецы всегда ходят парами, не так ли? – в голосе откровенно чувствовалась издёвка, усмешка. – Я не желаю Вас убивать, хоть и не спорю – души жнецов восхитительны на вкус. Я всего лишь хочу поговорить с Вами, кто знает, быть может, Вы искали в ночи, в Доклэндсе именно встречи со мной, мистер…?
Здравый смысл подсказывал, что нужно как можно быстрее уходить отсюда, но логика, таким же тихим вкрадчивым шёпотом, настаивала на том, что демона нужно хотя бы выслушать. Если нельзя ждать помощи от Департамента, то, быть может, придут на помощь иные силы?
- Уильям Ти Спирс, диспетчер «Несущих Смерть», как зовут Вас?
- Михаэлис, - помедлив, ответил демон, уже не скрывая улыбки зловещей, торжествующей и манящей. – Можете называть меня как угодно, господин Ти Спирс.
- Хорошо, господин Себастьян Михаэлис, - ответил Уильям, дополнив именем тем, которое пришло в голову первым.
Почему-то человеческого Святого, отдавшего жизнь за Христинаство, видимо, с особенным цинизмом.
- Очень хорошо, господин Ти Спирс.
Единственная пустая бутылка, что лежала на мостовой неподалёку, треснула от холода, скрылась за тучами луна и только коварная улыбка демона и стёкла очков жнеца поблёскивали в кромешной тьме.

@темы: October and April, Kuroshitsuji, to be continued