Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Глава 5. Добродетельный жнец

Глава 5. Добродетельный жнец
Каждое пространство можно ограничить, создав точку входа и точку выхода и наложив условия, согласно которым можно попасть внутрь и выйти обратно. Немаловажно также оставить чёрный ход для незапланированного отступления, пусть подобное случается и нечасто. Далее начинается кропотливая работа, подобная той, что выполняет скульптор: безукоризненно простроить контуры ограниченного пространства, чтобы иметь возможность каждую секунду контролировать созданное и единым усилием, словно карточный домик, обрушить. Обеспечение телепатической связи между членами Бригады в данном контуре, также входит в функции Сканера. Задача кажется сложной, но, умение, возведенное в абсолют, помогает создать хрупкую конструкцию в течение восьмидесяти десятков секунд.
Обеспечить декорациями выбранное пространство задача Возвращателя: цвета, формы, запахи и особенности текстуры. Сложно описать словами, как долго можно исхитряться с оттенками и полутонами, вариациями из жёстких основ и мягких поверхностей, однако этот процесс не занимает много времени при наличии должного мастерства.
Место Охотника – на поле, потому как именно в его задачи входит действия те, которые будут востребованы на поле боя, будь то защита или нападение. Охотник и Возвращатель должны работать в паре, а пути к их отступлению, лучшую маневренность, должны обеспечить Сканер и Оператор. Миссии, в которых четыре члена Бригады принимали активное участие в действиях, были редкостью, впрочем, и временная петля никогда не замыкалась прежде.
Изложенный Сканером план был дополнен незначительными корректировками Оператора.
«Чтобы выманить лисицу, нужно устроить бойню. Он наверняка пришлёт своих людей. В любом случае мы сможем или узнать информацию от них, либо подождём его».

Три пары глаз смотрели в одну точку, то, как вырастали на горизонте две фигуры в чёрных одеждах.
-Явление Христа народу? – саркастично усмехнулся всадник на белом коне, неторопливо извлекая из колчана стрелу. – Самое время, верно?
-Их двое, - поправил Возвращателя Сканер, снова уравновешивая на подвесе чаши. – Можно предположить, что один из них как раз тот, кто нам нужен. Вполне возможно, что это подкрепление со стороны Департамента. Один из них одет в форму, но кто второй?
-Какая разница? Обезвредим обоих и всего дел, - ухмыльнулся Охотник, поправляя чёрную повязку на глазу.
-Косы диспетчеров «Несущих Смерть» могут представлять опасность, а потому, прежде всего, безопасность Оператора, - монотонно проговорил Сканер. – Займитесь.

* * *

«Чёртов упрямец», - поднимаясь в воздух прыжком, Себастьян не обернулся только потому, что не хотел давать понять Уильяму то, будто его хоть сколько-то волнует плачевое положение жнеца, но, взмывая в воздух, затылком чувствовал этот пронзительный взгляд. Несомненно, он обещал быть напарником, даже доставил по месту назначения, не выбив ни единого волоса из гладкой причёски, однако никто не уговаривался о защите на поле боя.
Увернувшись от стрелы, выпущенной следом всадником на белом коне, демон ловко перевернулся в воздухе, пытаясь оценить расстановку сил. Прежде всего, необходимо было защитить «глупого, но такого упёртого жнеца» от мгновенной смерти, но не от возможных ударов.
«Я так милостив, что спасу его от свидания с его дорогой «работодательницей», - обозначил улыбку Себастьян в уголках губ. – Но не сразу».
Поднимаясь в воздух и снова приземляясь, чтобы увести подальше от Уильяма вооружённых незнакомцев, демон пытался разгадать стратегию, согласно которой действовали «всадники апокалипсиса». Мечник и лучник не подпускали его к фигуре на чёрном коне, оттесняя атаками в сторону.
«Но к чему тогда это оружие – коса в руке? Помниться, такие были у высших жнецов и представляли опасность эти орудия не только для смертных. Почему всадник на чёрном коне не нападает?» - однако, ничто так не помогает размышлять быстрее, как едва не вонзившаяся в голову стрела.
-Моя причёска, - посетовал Себастьян, ловко переламывая древко и метко бросая в лучника наконечник.

* * *

На то, что демон станет его закрывать своей спиной Уильям и не рассчитывал, однако разгадать план действий Себастьяна не составило труда. В который раз пожалев о том, что косы при нём не было, жнец бросился наперерез двоим, которые явно отходили прочь, закрываемые атаками мечника и лучника. Баталия разворачивалась со скоростью торнадо, а потому времени думать и успевать наблюдать за партнёром не оставалось вовсе.
«Очевидно, что их силы всё-таки не равны», - сделал вывод Уильям, перехватывая из воздуха застывшую в полёте «человеческую» стрелу.
Он успел встретиться взглядом с тем из четверых, который более всего напоминал телосложением азиата, за секунду до того, как вонзил наконечник точно протвинику в плечо. Поморщившись, но, не вздрогнув, всадник на белом коне не пошевелился, однако его спутник в чёрном балахоне и с косой просто растворился в воздухе. Не выпуская весов, но оставив поводья, азиат попытался выдернуть наконечник из руки, но, едва не свалившись с лошади, только опустил руку. Ещё через миг он, глядя куда-то за спину Уильяма, спешно качнул головой, сделал знак, словно остановить кого-то…
«Вот и всё», – подумал жнец, не понимая, как не смог услышать стук копыт приближающейся лошади, но теперь отчётливо различал свист клинка в воздухе, как вдруг…
-Право слово, - вкрадчивым шёпотом прозвучало над ухом со знакомой ухмылкой на хладных губах, - маскировку Вы провалили, мистер Ти Спирс, в паре работать совершенно не умеете, чему Вас только в Академии учат?
«Он даже не запыхался…» - изумился Уильям, стараясь вдохнуть, но мешала стальная хватка Себастьяна, сдавившая диафрагму.
Сердце жнеца, видимо, радуясь тому, что продолжает колотиться, яростно билось в такт дыханию.
-Будьте добры, потерпите пару секунд, - продолжал Себастьян, уходя от прицельных атак лучника. – Здесь с краю поля боя находятся двое Ваших. У них косы. Попробуем захватить того, который на белом коне и с весами.
-Но я не могу прикасаться к чужому оружию, - запротестовал Уильям. – Останутся мои следы.
-Что ж, я оставлю Вам мои перчатки. Демоны часто вмешиваются в дела Департамента, - ответил Себастьян.
Приземление вышло жёстким. С наслаждением вдохнув, жнец встретил взгляд исчадия ада. Глаза Себастьяна сменили цвет на вино-красный, зрачок вытянулся, а потому, перепутать его с человеком теперь было невозможно. Проворно стянув перчатки, демон протянул их Уильяму, вздрагивая в следующее мгновение. Моргнув, диспетчер увидел, как, пробив ткань камзола, из плеча «напарника» пробился, словно росток весной, наконечник стрелы, из раны побежала кровь.
-Поторопитесь. Кажется, сейчас нас будут убивать, - произнёс Себастьян с привычным безразличием ко всему происходящему будто, поворачиваясь к Уильяму спиной.
Никогда в жизни жнец не переодевался с такой скоростью, спешно меняя перчатки и убирая свои в карман брюк. Взглянув в лицо диспетчера, который лежал на спине, прижимая к груди косу, Уильям вынул её из руки коллеги, отмечая, что тот жив, но в бессознательном состоянии. Времени размышлять на тему почему же эта четвёрка не убивала, хотя их возможности огромны, катастрофически не было, да и всадник на рыжем коне неумолимо приближался, снова поднимая меч.
«Теперь мы на равных», - подумал Уильям, с наслаждением отталкиваясь от земли в тот момент, когда оружие воина едва не обрушилось на голову жнеца.
Баталия длилась ещё несколько минут… или прошло едва ли секунд двадцать? Противники снова сменили тактику. Раненный всадник на белом коне бросился в атаку, но, достигнув Себастьяна, принялся уворачиваться, не пытаясь наносить удары. Тот, кто яростно нападал, теперь начал играть на своей рыжей лошади будто в поддавки, не пытаясь убить или ранить, но закрывая спиной лучника.

* * *

«Неплохо», - краем глаза Себастьян отследил траекторию атаки Уильяма, снова переключая внимание на всадника на белом коне.
Он был безоружен, однако очень хорошо уходил от выпадов и ударов, это начинало злить демона. Вытащить стрелу из руки тоже было некогда, и она своим присутствием раздражала не меньше. Брешь в обороне удалось пробить в тот миг, когда всадник на долю секунды утратил бдительность, отвлекаясь на голос своего напарника на рыжем коне.
-Попался? – ласковая интонация ни имела ничего общего с холодной улыбкой и уж конечно никак не сочеталась с той дьявольской силой, с которой Себастьян прижимал противника к земле, сбив с лошади.
Пойманный только часто дышал, но не пытался вырваться, глядя в лицо демону без ненависти, без злости, как смотрят люди, когда в момент смертельной опасности их заботит совершенно иное. Судьба родины, например.
-Быстрее, иначе я уничтожу обоих, и плевать мне… – Себастьян не услышал крик всадника на рыжем коне, который, судя по всему, пытался прорваться к напарнику, но его удерживал Уильям.
Через несколько мгновений вестники апокалипсиса снова исчезли, как в Доклэндсе некоторое время назад, просто растворившись в воздухе. На прощание пойманный противник с миндалевидными глазами только приподнял уголки губ, словно извинялся улыбкой.
«Проклятье», - только и успел подумать Себастьян, упираясь в землю руками.
С исчезновением странной четвёрки время снова вернуло себе привычный ход. Лязг оружия, хрипы раненных, топот солдат, повстанцев и грохот битвы снова наполнили воздух.
«Нужно уходить», - подумал Себастьян, оказываясь на ногах.
Увидеть Уильяма было невозможно, но демон почувствовал жнеца, который, вместо того, чтобы приближаться, удалялся.
«Что он опять удумал? Ах, конечно, коса…» - Себастьян начал привычно проталкиваться сквозь толпу, словно резал масло раскалённый нож, раскидывая в стороны тех, кто вставал на его пути.
Жнец действительно обнаружился на самом краю поля баталий за занятием, в сущности, совершенно очевидным: он пытался оттащить подальше своих коллег. Поскольку проделывать это с двумя обездвиженными телами одновременно было затруднительно, Уильям сначала переносил одного, опускал на землю и возвращался со вторым.
-Мистер Ти Спирс, - заговорил Себастьян нарочито громко, чтобы перекрыть рёв сражения. – Я предлагаю подождать ещё пару минут, чтобы сюда явилось, как минимум, половина Департамента, и они уже выбрали из единственного варианта, кто причастен к тому, что так взволновало диспетчерский отдел.
Резко развернувшись, Уильям, приподняв бровь, наградил демона испепеляющим взглядом.
-Вы можете уходить, Вас никто не задерживает, - холодно произнёс он, таким механическим, но бесконечно заботливым жестом устраивая голову парнишки в чёрном костюме на своём плече.
-Право слово, в понятие «работать в паре» я вкладывал совершенно другой смысл прежде, - произнёс Себастьян, легко подхватывая на руки второго жнеца и направляясь следом за Уильямом.
Боль пронзила плечо снова и, опустив взгляд, демон обнаружил, что в очередной раз забыл о стреле. Чувство это с непривычки казалось ярким, как все прочие, те редкие, которые дано испытывать выходцам из преисподней, а потому жжение почти не доставляло Себастьяну дискомфорта. В чём-то эти нечастые проблески особенностей человеческой природы были даже приятными: чувство голода, боль, яркое желание сделать что-то хорошее или плохое. Себастьяну нравились эмоции, особенно такие контрастные, ведь они как нельзя лучше избавляли от вековой скуки. Кроме того, подмечая за людьми то, как они чувствуют, ощущают, словно касается обоняния, а только потом органов вкуса коллекционное вино, демон ощущал себя живым, а потому в его тонкую актёрскую игру верили. Смотрели в его «бесстыжие», но такие честные глаза и верили, продолжали верить, даже после собственной смерти, засыпая навек с улыбкой на губах.
-Мы отправляемся обратно? – спросил Себастьян, опуская на траву жнеца, который медленно начал приходить в себя.
-Вы ранены, - констатировал факт Уильям, глядя на руку демона.
-Вам придётся держаться в два раза крепче, увы, - ответил он, делая шаг навстречу, готовый в путешествию в Лондон.

* * *
«Он ранен из-за меня», - отчётливо различил Уильям укол совести.
Ещё несколько дней назад, накладывая тугую повязку на повреждённую кисть, он желал Себастьяну смерти долгой и мучительной, но сейчас мысль о том, что демону больно по его оплошности, вызывала… сострадание? Разумеется, физиология исчадий ада лишь напоминает человеческую, однако чем объяснить то, что его алые глаза по-прежнему с вертикальным зрачком, а также бледность? Пусть Себастьян не морщился, словно и не испытывал боли, однако рука демона безжизненно висела вдоль тела, пропитался кровью пиджак, застывала на ладони кровь.
Уже второй раз за сегодняшний день Уильям принял решение, едва ли обдумывая его. Телепортация была доступна, используя ножницы, однако от того, что оба они окажутся в Лондоне, толку не было.
-Вы ранены, господин Михаэлис. Боюсь, что у меня просто не остаётся выбора, кроме как перенести Вас в единственное место, где мы оба будем в безопасности, - сухо произнёс жнец, касаясь здоровой руки Себастьяна.
-Если Вас не затруднит, - ответил демон, соединяя пальцы на плече Уильяма.
Опустив ладонь на талию Себастьяна, он телепортирвал обоих в единственное место, куда мог отправить жнец, не используя косу.
Домой.

Обитель Уильяма была скромной, впрочем, как и у многих жнецов, которые работали во благо «Несущих Смерть» без протекции. Дом находился далеко от Департамента, однако квартира диспетчера Ти Спирса находилась на первом этаже, окнами выходила не на улицу, а потому никаких лишних звуков и зелень деревьев.
-Вы очень рискуете, Вы знаете об этом? – произнёс Себастьян, щурясь с непривычки.
Демону нет дороги в обитель Богов Смерти, но с помощью проводника оказаться там было можно, как то и случилось сегодня. Себастьян никогда прежде не был здесь, а потому не упустил возможности оглядеться, вдохнуть странный аромат этого места и тут же взгляд опустить. Рассеянный свет резал глаза ещё яростней, чем солнечный, причиняя ощущения не самые приятные.
-Если что, я Вас схватил и допрашиваю, - ответил Уильям, пытаясь открыть дверь одной рукой.
-Без косы? – деликатно уточнил Себастьян, отстраняясь, чтобы не мешать процессу. – Ножницами? Нападать на безоружного жнеца это… звучит, по меньшей мере, смешно.
-Почему же? – только сейчас Уильям, дёргая за ручку, вспомнил, что на нём чужие перчатки.
Дверь не поддавалась.
-Понимаете, мистер Ти Спирс, - произнёс Себастьян, понижая голос до шёпота, словно делился самой сокровенной тайной, - я очень люблю кошек. Я могу сжечь город, не вспомнив о красавицах, стариках и детях… но котята, с их беззащитностью и трогательными мягкими коготочками вызывают у меня нежность. Я просто не могу обидеть котёнка.
Мгновенно вспыхнув, Уильям сильнее нажал на ключ в замке, и тот поддался, победно скрипнув. Разумеется, Себастьян улыбался так ласково и обворожительно, что на него невозможно было обижаться… однако, желание убить его на месте усилилось.
-Ворвались в мой дом с целью нанести тяжкие повреждения? – процедил жнец сквозь стиснутые зубы, забыв в какую сторону открывается дверь, и, толкнув от себя, так и остался стоять на пороге, полыхая гневом.
-Ворваться в эту мирную обитель? – растягивая слова произнёс Себастьян, приближая лицо к лицу Уильяма. – С целью прилюбодействовать от заката до рассвета? – сомкнув губы, демон приоткрыл их, чтобы чувственно улыбнуться. - Но кто Вам поверит, будто Вы сопротивлялись? – с наслаждением наблюдая за тем, как чёрные зрачки жнеца сокращаются до диаметра булавочной головки, Себастьян накрыл руку Уильяма своей и, сжав пальцы, провернул ручку, притягивая дверь на себя, а вместе с ней и оторопевшего от ярости диспетчера Ти Спирса, который в эту минуту сильнее всего напоминал разъярённого кота. – Вы… перчатку оборонили, - почти мурлыкнул демон, приседая, чтобы поднять и вернуть аксессуар.
Когда волна гнева пошла на спад, уступив место привычному холоду, Уильям, взглянул на Себастьяна непривычно горячо, не торопясь высвободить руку. Напротив, он снова заботливо обнял демона за талию.
-Почему же, поверят, - возразил жнец, также понижая голос. – Мне нравятся брюнеты, волевые, сильные, - изменился только его взгляд, сделавшийся из пронзительного терпким, дурманящим, - умные и мужественные… - он впервые на памяти Себастьяна улыбнулся, словно блеснуло солнце на лезвии косы, - но Вам это, не грозит, господин Михаэлис. Прошу.
В темноте холла, зная, что Уильям не смотрит, демон позволил себе умильную улыбку, приподняв брови.
Жилище диспетчера Ти Спирса не блистало вычурностью, и выглядело именно так, как и должно было, то есть целиком и полностью повторяя черты характера хозяина. Минимум мебели, пусть и не самой дорогой, но добротной, чисто, аккуратно, ничего лишнего. Единственное, что никак не вписывалось в общую картину, так это расставленные на подоконниках живые растения, за которыми заботливо ухаживали.
Закрыв дверь, Уильям провёл гостя в небольшую гостиную, бережно усаживая на диван. Предусмотрительно, или ему и впрямь нравились тёмные оттенки зелёного, но цветовая гамма была выбрана так, что следы чая, кофе, крови остались бы не столь заметны, как на светлом.
-Раздевайтесь, - коротко скомандовал Уильям.
-Полностью? – уточнил Себастьян с покорностью, достойной пациента, спокойно сносящего раз за разом кровопускания.
-Помимо раны в плече есть иные проблемы? – уточнил Уильям тоном практикующего врача-садиста, стягивая перчатки, принадлежащие демону. – Могу ампутировать.
Себастьян, кротко улыбнувшись, попытался снять камзол, но тому препятствовала стрела. Дёрнув за рукав, демон поморщился, всем видом показывая, что без посторонней помощи никак не справится.
«О, Смерть… дай мне сил не убить его», - Уильям сосчитал до трёх, усмиряя гнев, после чего приблизился.
-Будет немного больно, - констатировал он факт.
-Вы так любезны, - смиренно ответил демон.
Сломать стрелу удалось с первого раза, а протолкнуть со второго, щедро залив диван и ковёр кровью. Уильям смотрел в лицо Себастьяна, но тот только вздрогнул и тихо вдохнул, когда первая попытка извлечь вражеское орудие не увенчалось успехом. Дальше жнец действовал осторожней, снимая с «напарника» одежду. Бинтов не было вовсе, а потому рану пришлось закрыть на время платком, который Уильям извлёк из кармана жилета.
Оставив Себастьяна в гостиной, жнец хлопотал на кухне, подогревая воду и решая, какая из сорочек пойдёт в расход. Сняв пиджак, Уильям подвернул рукава рубашки, чтобы не мешались и, опустив руку в карман, чтобы достать ножницы, но не обнаружив там перчатки, беззвучно выругался. Забыв на время о демоне, о том, что кровь въедается в мягкую обивку мебели, он принялся судорожно обыскивать пиджак и жилет.
- … Вы звали, мистер Ти Спирс? – Себастьян стоял на пороге кухни, небрежно прислонившись к дверному косяку здоровым плечом, и, опережая вопрос, а также недоумение, добавил с улыбкой. – Дважды помянули чёрта и единожды дьявола за минуту, а потому мой долг был уточнить. Что-то не так?
-Мания величия и любопытство, конечно, не порок, - парировал Уильям, скрывая досаду за привычной холодностью, - но я потерял перчатку в Шериффмьюире.
-Поправьте меня, если я ошибаюсь, но разве перчатки жнецов не часть униформы?
-Да, это так. Но на моей паре была монограмма. И, к сожалению, моя.
Нахмурившись, Себастьян перевёл взгляд куда-то за спину Уильяма, после чего тихо проговорил:
-У Вас вода сейчас зальёт огонь, мистер Ти Спирс.
Позже, когда рана была обработана, а плечо перевязано, демон перехватил руку диспетчера, выдёргивая тем самым из досадливых размышлений.
-Это, скорее всего, случилось на поле боя во время драки с тем всадником на рыжем коне. Поверьте, там не только перчатку, там некоторых павших не найдут.
-Вы правы, - ответил Уильям. – Желаете чая?

Кофе, который жнец сварил для себя, восхитительно пах миндалём и корицей. Рубашка и пиджак, которые он также отдал Себастьяну из своего гардероба, не смотря на то, что хрустели от крахмала, хранили аромат кожи и волос владельца - полыни, тамариска и тонкую нотку будто бы можжевельника. Душистый цейлонский чай был заварен неправильно, не выдержан, да и недостаточно был нагрет заварник, однако, встретив взгляд Уильяма, Себастьян только благодарно улыбнулся, понимая, что чайник окажется у него на голове, если указать на ошибку. Только треск дров в компактной печке разбавлял напряжённую тишину, воцарившуюся на кухне.
-Что Вы думаете о,… как оказалось, четвёрке? – демон нарушил молчание первым.
-Во-первых, Вы оказались правы и информации в библиотеке о них нет, - ответил Уильям. – Во-вторых, их сила действительно огромна и непонятна. В-третьих, каждый из четвёрки, насколько я успел разобраться, выполняет разные функции, если можно так сказать. Тот, который был на белом коне с азиатскими чертами лица и тот, кого мы не знаем, явно не обладают силой, сверхспособностями, можно называть как угодно. Другие двое – да. Когда они отступали, открывал портал куда бы то ни было именно лучник, у которого половина лица, пока двое других удерживали нас. Тогда становится совершенно очевидно, как они исчезли из Доклэндса.
-Хочу обратить Ваше внимание на то, что сначала они увели четвёртого из команды, а в доках он не был вовсе. Словно пчёлы защищают королеву, словно муравьи матку… они давали время уйти именно всаднику на чёрном коне. Тёмной лошадке, - Себастьян тихо усмехнулся, отстраняя чашку.
Демоны не чувствуют вкуса, однако ощущают эмоции, которые были вложены в то или иное изделие. Чай был заварен неправильно и совершенно без души, а потому был отвратительным, оставляя только горечь, не смотря на то, что был сдобрен молоком и сахаром.
-Далее, впрочем, Вы не могли этого сравнить, вступив в битву только после того, как всадник на чёрном коне ушёл, их атаки стали слабее.
-Таким образом… все вместе они сильнее? – Уильям изогнул бровь, отпивая свой бесконечно чёрный кофе без единой ложки сахара и капли молока. – Хорошо, но, получается, сначала … «открывал портал» именно азиат, а потом тот, кто с половиной лица?
-Да, но Вы его ранили, быть может, в этом дело, - ответил Себастьян. – И ещё. Они были людьми. Когда-то.
-Откуда… такие подозрения? – бровь Ти Спирса снова приподнялась над оправой очков.
-А Вы разве не заметили, что всадник на рыжем коне закрывал собой азиата не только потому, что они одна команда? – помедлив, Себастьян добавил. – Да, и ещё. Они не убивали жнецов, только… оглушили. И, заметьте, они не стремились убить нас, до тех пор, пока я не сбил с коня азиата.
-Вот это по меньшей мере странно… словно хотели взять в заложники.
-Меня или Вас, - пожал плечами Себастьян. – Будьте осторожней.
-Мир Богов Смерти замечателен тем, что сюда нельзя попасть извне без проводника…
Тихий звук, с которым с крыши Департамента взлетела ракета, рассыпаясь в сумеречном небе миллионами алых огненных брызг, был едва слышен человеческому уху, но оба сидящих на кухне, обратили взор к окну. Поднявшись со стула, Уильям подошёл к проёму и, выглянув, подавил тихий вздох.
-… и выйти до завтрашнего дня, боюсь, что тоже, - продолжил фразу жнец, старательно скрывая досаду в голосе. – Комендантский час. Видимо, в связи с чрезвычайной ситуацией под Данблейном.
Это означало только одно – обязательно придёт проверка и если кто-то обнаружит в доме демона… Телепортироваться, скорее всего, было уже поздно – входы и выходы всегда перекрывали до сигнала красной ракетой.
Или прочитав мысли, или догадавшись, что означает комендантский час, Себастьян снова растревожил тишину.
-У нас два варианта, мистер Ти Спирс. Или мы изображаем драку, но в таком случае я просто обязан подбить Вам глаз для правдоподобия, или… раздевайтесь, - глумливая улыбка снова появилась на губах демона.
-Чтобы было действительно достоверно, - ответил Уильям, поправляя закатанные рукава рубашки, - я Вас всё-таки лишу глаза при помощи ножниц и сломаю об Вашу голову журнальный столик. Или, чтобы поверили Вам, - он оправил очки, - полезайте в шкаф. В него трое таких, как Вы, поместятся.
Выяснение отношений оборвал короткий звонок в дверь. Приподняв бровь, Себастьян поднялся со стула, вопрошая взглядом, что делать и переспрашивая одними только губами «где шкаф?». Коротко взмахнув рукой, что могло означать «стой, где стоишь» и «влезай хоть на сервант с посудой», Уильям направился к двери, и, выйдя из кухни почти стремглав, сбавил шаг до привычно-спокойного. Ухмыльнувшись, Себастьян обратился в зрение и слух.
Колокольчик не смолкал, разрезая тишину звоном.
-Уилли, открой, это я! – голос этот демон слышал впервые, делая вывод, что это кто-то из новеньких, очевидно из того же выпуска, что и Ти Спирс.
«Грелль, ты всегда не вовремя», - но вслух Уильям не проронил ни звука.
Ключ провернулся в замке.

@темы: October and April, Kuroshitsuji, to be continued

---

Глава 4. Действующий жнец

Отправляясь уже второй день в Департамент ближе к обеду, Уильям понял одну странную особенность: оказывается, зелёные шторы на кухне имеют приятный золотистый оттенок. Подобную мелочь невозможно было заметить, отправляясь на работу задолго до того, как утренняя хмарь сменяется светлой мглой, а возвращаться домой в сумеречное время. В мире Богов Смерти едва ли существовал столь же яркий контраст между днём и ночью, однако, при естественном тусклом рассеянном свете различить на зелёной ткани тончайшие золотые прожилки стало возможным.
Третий день вынужденного отпуска также начался с приятного открытия. Пока Уильям пытался подогреть мёд, потому как содержимое купленной полгода баночки засахарилась, сгорели тосты. Отправив неудачную партию в мусорное ведро, жнец распахнул окно, да так и замер, изумлённо выгибая бровь. Отставив на подоконник чашку кофе, он вытянул руку, желая удостовериться в том, что происходящее не сниться ему.
В отличие от мира людей, цветы для мира Богов Смерти были редкостью. Лишь в тёплые дни, если хрупкие бутоны не вымерзали в прохладные ночи, изредка открывались серому небу навстречу редкие соцветия. Забыв о сгоревшем завтраке, Уильям невольно улыбнулся своей находке: ствол дерева, что росло рядом с окном, обвивали тонкими плетями воздушные корни цветов-паразитов, красивей которых не существовало в природе. Романтиком жнеца назвать было сложно, однако перспектива того, что в один светлый день, подобный этому, можно будет переставить распустившуюся ветку в вазу, радовала.

Продолжить?

Загадочная троица будто с неба свалилась или выбралась из преисподней. Отмотав километры плёнки, которой хватило бы опоясать землю по гринвичскому меридиану, Уильям не нашёл ничего ценного. Ему казалось, что руки насквозь пропахли реактивами, а в одежду впиталась пыль, которая, не смотря на старание жнецов-хранителей, всё же таилась между полками. Поняв на четвёртый день осады хранилища, что демон всё-таки оказался прав – искать информацию здесь не имеет смысла – Уильям с чувством выполненного долга вернул бокс на мест, после чего отправился в их бывшим напарником кабинет, чтобы выпить чаю.
Дорога до комнат диспетчеров пролегала через общий зал. Огромная комната, разделённая на участки-клетки, образованные сдвинутыми впритык столами, показалась бы стороннему наблюдателю похожей на цех мануфактуры или же холл вокзала. Напротив огромных дверей, в другом конце зала возвышалась статуя – величественная фигура в чёрном балахоне с косой в правой руке, глаза которой скрывала чёрная повязка. Каждого новичка-стажёра традиционно разыгрывали вопросом: мужчина это или женщина, однако правильного ответа на него не знал никто, потому как Смерть была многолика.
В общем зале царило оживление, гул, словно работал огромный механизм, а потому Уильям замер в дверях с чашкой чая, глядя на коллег, погружённых в работу. Серые одинаковые жилеты, чёрные брюки, перчатки и галстуки, белые очертания рубашек и только разнообразие цветов волос помогало вычленить из этого муравейника отдельного индивида. Закатанные рукава, которые удерживали чёрные крепления, нарукавники, дабы не оставить следа на белой бумаге, склонённые головы – почти весь диспетчерский отдел здесь. Подобное скопление диспетчеров означало одно: где-то происходит слишком много смертей, чтобы с этим справиться в одиночку или с напарником.
Щелкали клавишами печатные машинки, без устали трудился компактный станок, ровной лентой выдавая сводку и каждые несколько минут ловкие пальцы дежурного отделяли очередную страницу. Тихо шурша, ложиться на стол свиток и несколько пар глаз поверх оправ одинаковых очков, скользили по ровным строчкам.
-Чарльз Томпсон, отец неизвестен, сын поварихи, умер от тифа, время смерти девять пятнадцать утра, - как отсекают ножницами нитку жизни сёстры Мойры, был зачитан вслух приговор.
Помяв край, отчёт увлекает со стола рука в чёрной перчатке на подпись диспетчеру, который отвечает за данный округ. Сводка была доставлена посредством машины, однако подтвердить время смерти, зафиксировать поступившую душу может лишь ответственный за район диспетчер. Рука с окружностью часов на чёрном ремне на левом запястье оставляет витиеватый росчерк, и документ снова увлекают в круговерть, дабы была поставлена печать. Стук каблуков речитативом из одного конца комнаты в другой, пауза. Взгляд зелёных глаз проверяющего серьёзен, но тускл – это не первая и не последняя сводка, отправленная в архив за сегодня. Зацепившись за последнее слово, он сверяет дату и подпись ответственного диспетчера и вот на белом поле с негромким звуком удара остаётся круглый след печати.
-Грегори МакКормак, сын башмачника и хозяйки, умер от обморожения, девять семнадцать утра, - снова звучит мерный голос, перекрывая мерный рокот, создаваемый скрипом перьев, шорохом бумаги, щелчками каблуков.
Две руки встречаются по разные углы документа, но треск разрываемого надвое отчёта предотвращают две улыбки.
-Прежде на подпись, а после ставится печать, - лист отправляется на стол ответственному диспетчеру.
-Я ошибся, - извиняющаяся улыбка, в то время как ловкие пальцы спешно формируют по срезу ровную кипу из вороха бумаг.
И круг начинается снова.
«Что бы это могло быть?» - отставив чашку на один из столов, Уильям снял пиджак, развешивая его на вешалке. Несколько отточенных движений и вот рукава закатаны, кончик галстука поглубже упрятан в вырез жилета. Шаг – и вот диспетчер Ти Спирс вовлечён в странный хоровод, фигурный вальс с чеканкой марша. Отстранённый от дел жнец не может быть допущен к работе, но разве имеет это значение, когда каждая пара рук на счету?
На «будьте добры» и «передайте, пожалуйста» нет времени. Бережно перехватив вывалившийся из печатного станка лист, оборвав у самого среза, Уильям побежал взглядом по строкам, уже направляясь к столу ответственного. В английском королевстве, точнее, Великобритании, за счёт слияния земель Англии и Шотландии, снова было не всё ладно. Восстание Якобитов, вооруженное столкновение с войсками протестантов под Данблейном. Благодаря тому, что в Департаменте «Несущие Смерть» структура также не менялась в одночасье, жнецы за новыми районами не были закреплены, пусть и были назначены. Как результат проволочки в подписании всех необходимых документов огромный фронт работы сейчас.
-К чему эту война? – Уильям едва ли не врезался в остановившегося стажёра, направляясь с подписанным отчётом к столу проверяющего.
-Политика. Церковь, - лаконично объяснил он будущему диспетчеру, высвобождая документ из рук новичка. – Власть Рима не может быть ослаблена, а потому им выгоден католик на троне.
-Люди – непонятные существа, - вздохнул он, снова сливаясь с водоворотом танца.
«И именно поэтому, из-за непредсказуемости их, служат демоны именно человеческой общине», - подумал Уильям, наблюдая, как на белом листе отпечатывается «закрыто».
-Диспетчер Ти Спирс, что Вы делаете здесь? – проверяющий отметил новоприбывшего.
-Помогаю, - спокойно ответил Уильям.
-Смерть с Вами, помогайте, - про присутствие отстранённого от дел диспетчера в разгар работы было снова забыто.
Голос, донесшийся из того угла, где стоял печатный станок, заставил около сотни шей разогнуться, и, словно по команде, стони же голов повернулась в одну сторону.
-Чрезвычайное происшествие на поле боя. На арене сражения появились неизвестные – их трое, - проговорил диспетчер вздрогнувшим голосом, белым флагом поднимая над головой распечатку.
-Их четверо, - вторил второй голос, ловко перехватив сводку. – Их четверо.
Гул удвоился, утроился. Барабанная дробь каблуков зазвучала в два раза быстрее.
-Следует ли отправиться на место событий?
-Следует ли увести людей?
-Демоны? Эти четверо – демоны?
Тратить время на то, чтобы узнать, к какому же решению придёт руководство и начальник диспетчерского отдела в частности, Уильям не стал, направляясь к дверям.

Утверждение, будто ночью все кошки серы столь же верно, как то, что все жнецы зеленоглазы. Любитель породы кошачьих, разумеется, вступит в спор, но и оттенок очей богов смерти также различен. Ярко-изумрудный цвет глаз чаще всего у стажёров, которых восхищает решительно всё: крой формы, коса, согласно стандарту, новые права и обязанности. Малахитовый, более насыщенный оттенок, у диспетчеров, как правило. Им кажется, что они знают всё о мире, вселенной и структуре организации, где работают. Кошачьи глаза цвета жадеита – именно такие у старшего поколения диспетчеров, которые занимают кресла начальников. Словно раскосые очи сфинксов, они видели многое, то, о чём пишут в учебниках для юных богов смерти.
Зелёные глаза Гросвенора Винтерхарта имели инеевый оттенок, словно твердь древнего камня пронзали тонкие льдистые прожилки блестящей слюды. Ни один жнец в Департаменте не мог похвастать тем, что в состоянии выдержать взгляд начальника диспетчерского управления. На него смотрели с восхищением, нередко с обожанием, потому как он единственный, кто всегда знал ответ на вопрос «что делать?».
Гросвенор направлялся в общий зал, вызванный начальником департамента отдела безопасности. Он мог позволить себе не торопиться, степенно, широкими шагами переступая по тёмно-зелёной квровой дорожке. Бежать - прерогатива диспетчеров, когда звучит сигнал тревоги. Величественный, с королевской осанкой, таким и должен быть начальник; цвет волос то ли светло-пепельный, то ли в платиновых волосах поселилась седина и, разумеется, старинный крой формы, Гросвенор не признавал пиджаков, отдавая предпочтение длинному камзолу.
Сложно было миновать начальника диспетчерского отдела, не заметить в пустом коридоре, всё равно, что обойти дерево, разделяющую узкую тропу надвое. Затягивая узкий пояс прямого чёрного пальто из коридора, ведущего в общий зал, вывернул диспетчер Ти Спирс, направляясь к выходу.
-Даже не поприветствуете, - остановился Гросвенор, не поворачивая головы, но провожая взглядом тёмный затылок.
-Доброго дня, мистер Винтерхарт, - он замер, щёлкая клёпками чёрных перчаток. – Что-то срочное?
-Срочное? Вы отстранены от дел, диспетчер Ти Спирс. Если Вы думаете, что я не замечаю Вашего присутствия в Департаменте, то Вы глубоко заблуждаетесь, - холодно ответил Гросвенор, по-прежнему стоя спиной к подчинённому.
-Я знаю, мистер Винтерхарт, сэр, - кажется, в эту секунду он оправляет очки, прикасаясь кончиками пальцев к оправе.
-Я искренне полагал, две недели Вы проведёте с пользой для себя, - Гросвенор медленно развернулся на каблуках, не без удовлетворения отмечая, что встречая взгляд Уильяма. – Отдохнёте, переосмыслите жизненные ценности и взгляды, и снова вернётесь к работе.
-Да, сэр, - коротко отозвался жнец, замирая вполоборота.
-Незаменимых нет, но Вы прекрасно понимаете, что это не так, диспетчер Ти Спирс, - Гросвенор понизил голос. – Несмотря на разные политические взгляды, иное видение ситуации в мире, Вы по-прежнему остаётесь для Департамента важным сотрудником. И для меня лично тоже.
Он вглядывался в лицо Уильяма: дрогнет ли линия губ, отмечая улыбку в уголках, станет ли глубже зелёный цвет глаз?
-Да, сэр. Я могу быть свободен?
-Разумеется, диспетчер Ти Спирс. Доброго дня, - ни намёка на доброжелательность в его фразе из-за плеча.
-Доброго дня, - ответил затылком Уильям, направляясь к выходу.

* * *

Место встречи – усыпальница при Вестминстерском аббатстве было выбрано Уильямом исключительно из экономии времени. Жнецу не составляло труда в мгновение ока переместиться во владения Смерти, а демону так и вовсе в любое место. Памятник архитектуры, видавший многое и многих, снисходительно отвечал безмолвием, скрывая под своими сводами очередную тайну, вместе с теми, которые уже хранила сокровищница.
Оказавшись в уголке поэтов, Уильям терпеливо дожидался, когда явится Себастьян, поглядывая на часы. Минутная стрелка миновала верхнюю отметку, но демон не появлялся, и это хвалёная пунктуальность исчадий ада? Ещё раз обведя взглядом помещение, Уильям так и не сделал следующего выдоха, шагнув в тень. Фигуры в чёрном балахоне минуту назад не было на том месте, где она стояла сейчас, кажется. Слепой взгляд из недр капюшона был устремлён в ту сторону, где прятался за изваянием жнец. Неужели слухи не врут, и это пожаловал призрак отца Бенедикта? Не успел Уильям сделать логичный вывод, как незнакомец в сутане оказался совсем близко. Привычный сомнительный аромат розового масла, смешанный с дурманом мака и тонким флёром корицы, ударил по обонянию диспетчера, заставив опустить руку в карман.
-Мистер Ти Спирс, даже стажёров учат маскировке, - Себастьян улыбался, скрывая собственной спиной жнеца в нише. – Как неосмотрительно с Вашей стороны появляться в таком месте в подобном, - алый взгляд демона скользнул по лицу Уильяма, по груди, ниже, будто задержавшись ниже пояса, после чего демон обнажил клыки, - виде. Господа служители могли бы принять за нечистого именно Вас.
-Господин Михаэлис, в отличие от Вас, я не могу столь мастерски лгать каждую минуту, - холодно ответил Уильям. – Это для Вас надеть сутану или же съесть душу - нет ничего проще, не так ли? Мы пришли сюда не для этого.
-Мне не нравится это место, мистер Ти Спирс, - ответил Себастьян, виртуозно меняя тему разговора.
-Почему же?
-Здесь лишь прах мёртвых тел, могильный камень и холод подземелий. Что для жнеца дом родной, то для демона склеп.
-Ваши гастрономические потребности Вы можете удовлетворить где-то позже, и чтобы я этого не видел, - Уильям, как ни пытался научиться различать в голосе Себастьяна оттенки шутки или же неприкрытую издёвку, пасовал. – Пусть я не при исполнении, но это ещё не значит, что спущу Вам подобное с рук, - беззвучно выдохнув, он разжал пальцы, высвобождая руку из кармана плаща.
Они заговорили одновременно. Два голоса устремились, слившись в один под светлые своды Вестминстерского Аббатства.
-Под Данблейном вооружённое столкновение…
Себастьян, улыбнувшись, смолк, прикрывая чёрными щёточками ресниц алые отблески пламени ада во взоре, словно милостиво уступал право говорить. Выгнув бровь, Уильям колебался ещё мгновение – должен ли выдавать конфиденциальную информацию?
-Под Данблейном в данный момент вооружённое столкновение католиков-якобитов с протестантами, - каждое слово он вырывал из себя будто калёным железом. – Согласно сводкам, на поле замечены четверо неизвестных. Предположительно – демоны, - Себастьян чего-то ждал. – Я склонен думать, что это те, кого Вы видели в Доклэндсе. Остаётся загадкой только то, почему их четверо.
Беззвучно играли в узком луче света золотые пылинки, словно порхали мотыльки. Крик ворона слился с чистым звучанием голоса мальчика из хора при аббатстве, растворяясь в тумане переплетений жёлтого мрамора высоких арок.
-Я смогу сказать наверняка лишь на месте, - ответил демон, делая шаг назад.
-Вы хотели сказать «мы», - поправил его Уильям, не спрашивая – утверждая, повторяя след в след движение Себастьяна.
-Вам вернули косу? - каблук чёрного сапога опустился на каменный пол.
Уходящий к носам сапог полог сутаны мешал увидеть ноги, а потому сложно сказать, куда отступит Себастьян в следующий момент. Тёмные и светлые плиты пола, словно шахматное поле. Белый король и чёрная ладья.
-Но Вам нужен напарник, - Уильям, сделав два коротких шага, отрезал демону путь к отступлению.
-Напарник, но не балласт, стесняющий действия, - пояснил Себастьян, замерев.
-Я не могу отпустить Вас одного. На арене сражений слишком много жнецов. Кроме того, если оружие бессильно перед троицей, то много ли проку от демона?
-Вы ограничены в телепортациях, - Себастьян в мгновение ока переместился за спину жнеца. – Я окажусь там быстрее. Поверьте, мне нет нужды мешать работе «Несущих Смерть».
-Вы можете взять меня с собой, - шаг назад и разворот.
Чёрная фигура на тёмном прямоугольнике надгробия и бледное лицо диспетчера в тусклом свете, отражающемся от светлой плиты пола.
-Не побоитесь, что я могу испачкать Вас, запятнать Вашу честь одним прикосновением? - Себастьян, улыбнувшись, медленно поднял руки, позволяя широким рукавам соскользнуть до локтей, обнажив ладони, запястья.
-Меня вдохновляет Ваш образчик мужества. Вы не боитесь получить ножницами в основание шеи, - ответил Уильям.
-Не советую Вам делать лишние движения во время перемещения, мистер Ти Спирс.

Рефлексия и более всего пустопорожняя рефлексия были понятиями, не знакомыми Уильяму. Жнец не умел принимать не обдуманных решений, а если такое и случалось, то не имел привычки жалеть о том. Опуская руку на плечо Себастьяну, сжимая пальцы на втором, он впервые ощутил то, что называется у людей «уколом совести». Предатель? Изменник? Память, безупречная до чужих слов и картинок, в подробностях воспроизвела в сознании встречу в главном коридоре Департамента. Гросвенор ждал возвращения мятежного жнеца под сумеречные своды Храма Справедливости, в то время как он изменял кодексу и Смерти в объятиях служителя Дьявола. Подавив желание отпрянуть, Уильям лишь сжал пальцы на плече демона, отмечая насмешливый взгляд Себастьяна, видимо, давно уже изучающий его лицо.
-Только не через главный вход, - произнёс жнец, понимая, что невольный напарник смотрит в глаза, которые уже невозможно было спрятать за съехавшими на кончик носа очками, оправить которые было сложно.
-Держитесь крепче, мистер Ти Спирс, - ответил Себастьян, легко отталкиваясь от пола.
Уильям не счёл нужным просить демона поднять руку повыше на спину - вдруг так ему действительно удобней держать?

Земными средствами передвижения Уильям пользовался нечасто и с большой неохотой даже по долгу службы. Перспектива нескольких часов пути и непрерывная тряска настолько не прельщали жнеца, что никакой живописный пейзаж не мог умалить почти отвращения как к каретам, так и к лошадям. Ночью, благодаря наличию косы, можно было беспрепятственно перемещаться, легко и бесшумно минуя одним прыжком до километра, но днём, до того, как человечество изобретёт поезда, уделом богов смерти были только несчастные четвероногие животные.
Марш-бросок Лондон - предместья Данблейна совершался на умопомрачительной скорости, не оставив жнецу возможности насладиться пейзажем Шотландии без тряски. Словно и не чувствуя веса Уильяма, Себастьян каждым прыжком оставлял за спиной километры, снова и снова взлетая почти к облакам стремительной стрелой. Казалось, что Себастьян стоит на месте, а мимо проносятся на ослепительной скорости леса и деревушки и лишь прядка на виске, выбивающаяся из причёски демона, напоминала о том, что движется всё-таки он. Подобная мощь невольно завораживала, очаровывала.
-Не спите, а то замёрзнете, мистер Ти Спирс, - тёпло коснулся виска Уильяма вкрадчивый шёпот Себастьяна, вызывая недоумённый и секундой позже негодующий взгляд в ответ. – Впрочем, можете устроить голову у меня на плече, мне не будет это мешать.
-Спать я предпочитаю в своей кровати, - ответил жнец чуть более резко, чем в привычном хладно-спокойном тоне, выделяя интонацией предпоследнее слово.
-Один? – любезное замечание Себастьяна вкупе с глумливой улыбкой и откровенным искренним сочувствием во взоре подняло волну негодования в душе Уильяма на небывалую высоту.
-Вас это не касается, - обрубил жнец, подавляя желания сместить руку с плеча демона на шею и немного подержать, стиснув пальцы. – Ваше дело за дорогой следить.
Вместо ответа Себастьян улыбнулся со вселенской тоской во взоре, столь всеобъемлящей, что расплакалась бы каменная горгулья, после чего потерял всяческий интерес к разговору.
«Смерть, дай мне терпения, но силы не давай. Я же просто убью его».
Уильям не мог даже предположить в тот миг, что желаниям свойственно исполняться. Порой, слишком быстро.

* * *
Данблейн показался бы раем земным любому жителю Лондона. Насколько хватало взгляда, расстилались зелёные луга, лишь на горизонте отграничиваясь от столь же бездонного заливного неба синеватой полоской гор. С высоты птичьего полёта река, разделяющая равнину, казалась бархатной голубой лентой из косы, оброненной случайно. Сам город с единственным собором, который возвышался над берегом, представлял собой великолепный симбиоз из старинных построек, более новых домов, выросших в вычурную эпоху и поросшие мхом домики на самой окраине. Сложно было поверить, что совсем недалеко от этого места разворачиваются сражения.
Шериффмьюир, где и разворачивались боевые действия между войсками протестантов и католиков, находился в трёх милях к востоку от города. Запахи смерти, крови, ощущение душ, устремляющихся прочь от грешной окроплённой кровью земли, коснулись обоняния и жнеца и демона, заставив обменяться многозначительными взглядами.
На снижение Себастьян пошёл слишком резко, изменив траекторию прыжка так, что приземлились они задолго до начала поля брани. Помедлив, демон сбросил на землю балахон, представая пред жнецом в привычном одеянии, так напоминающим человеческое, и для полного сходства с представителем племени людей ему не доставало лишь оружия на поясе. Не сговариваясь, Себастьян и Уильям перешли с шага на бег, воздержавшись от обмена комплиментами. Опасность висела туманом, разлившись ароматом прелой листвы.
Ощущение того, что время остановилось, становилось всё отчётливей. Каждый вздох застревал в горле, словно в воздухе сквозило электричество. Не приминалась трава под каблуками сапог и ботинок, не шелестел ветер, замерло солнце в одной точке, незнакомое, чужое. Фигуры людей на поле боя, стоящих, лежащих, закрывающих лицо руками и открывших рот в безмолвном крике напоминали каменные изваяния, если бы не металлический привкус крови в воздухе, если бы не брызги, словно россыпь алых бусин в невесомости, так и не достигнувшие земли. Замерший над равниной с распростёртыми крыльями стервятник довершал картину, кажущуюся ожившим ночным кошмаром.
-Это проделки…?
-… наших? – продолжил фразу Себастьян, улыбаясь без привычного сарказма, обнажив теперь не заметные Уильяму прежде клыки. – О, нет. Неужели Вы их не чувствуете?
Один из всадников, чей конь замер, встав на дыбы, медленно повернул голову в сторону явившихся на поле боя без приглашения. Смешок и тихий звон металла – соприкоснулись чаши весов, которые удерживал в руке другой конник, заставляя набат каждым ударом звучать громче. Со свистом разрезала воздух стрела, которую достал из колчана третий всадник, проводя кончиком по горлу, захлёбываясь беззвучным смехом. Четвёртый конь, переступая в идеальной тишине слишком громко, появился последним и в руке фигуры в балахоне, восседавшей верхом, была коса.
-Конь бел, кон чёрен, конь рыж и конь блед… - проговорил Себастьян на манер детской считалочки, глядя на Уильяма с оттенком лёгкого превосходства. – Не говорите, что я не предупреждал.
-Четыре Всадника Апокалипсиса? Но это бред… - договорить жнец не смог, еле успевая отпрянуть от стрелы, метко отправленной одним из конников между ним и демоном.
-Воображение людей порой порождает вещи очень реальные. Будьте осторожны, мистер Ти Спирс, - коротко улыбнулся демон, легко отталкиваясь от земли.
У стрелы, выпущенной из лука всадника на белоснежном коне, не было наконечника, но в том, что она была настоящей, сомнений не было. Металл всегда стонет, если не может окраситься кровью, вынужденный сгнить, будучи воткнутым в землю. Так плакала стрела, не сразив на поражение.


И иллюстрация:
 

@темы: October and April, Kuroshitsuji, to be continued

---

Глава 3. Неизвестный жнец

Словно скользил по лакированному древу паркету подол бархатного платья, так неспешно вела окружность по винилу пластинки игла патефона. Хриплый мужской голос под аккомпанемент оркестра и хор лился в пропитанный табачными клубами воздух комнаты. Тихий треск камина, шелест газеты, перетасованные, словно карты, с неторопливыми тяжёлыми шагами, тонущими в вересковой пустоши светлого ковра.
Обстановка в комнате показалась бы необычной случайному наблюдателю. Здесь едва ли присутствовали предметы интерьера, кроме четырёх кресел, которые приводил в движение непонятный механизм. Каждое из них могло опустить спинку и поднять на уровень туловища подставку для ног, превратившись в подобие лежанки. Предназначение на подлокотниках кресел ремней, оставалось загадкой. Всего странных предметов мебели было четыре, не считая стола по самой середине комнаты, патефона на нём и стульев по числу углов.
Взлёт, переворот в воздухе и монетка снова падает на открытую ладонь, чтобы вспорхнуть с большого пальца через секунду. Охотник пытался вывести из себя Сканера вот уже третий час, начав с нуля отсчёта, но дело его успехом не увенчалось. Тот и вовсе спал, похоже, уронив голову на сложенные руки. Другой бы бросил пустую затею, но Охотник был мастером своего дела, продолжая процесс с упорством, достойным лучшего применения.
Дожидаясь, когда своим вниманием команду почтит лидер – Оператор, Возвращатель предпочитал игнорировать происходящее вовсе, старательно сливаясь с предметами интерьера. Его совершенно не волновали постоянные выяснения отношений между членами Бригады. Прикрыв единственный целый глаз, Возвращатель с тоской подумал о том, что в веренице столь же неторопливых вечеров убивать время им ещё очень долго.

Продолжить?

Небывалый случай, описанный лишь в теории, произошёл на практике. В результате роковой ошибки замкнулась временная петля, и теперь команда застряла здесь, в этом странном мире, на десять веков. Можно было обвинять друг друга сколько угодно, вот только это ничего не изменило бы.
-Не спи, а то замёрзнешь, - пошёл в атаку Охотник, приближаясь к креслу, в котором спал Сканер.
Надавив носком сапога на рычаг, он ухмыльнулся, прослеживая взглядом, как резко опустилось кресло. Отдыхающий до того мига молодой человек медленно открыл глаза, инстинктивно сжимая в руке шляпу, которая лежала на спинке.
-Я и не спал, - возразил он спокойно, пытаясь принять сидячее положение.
Ему не позволили сделать этого, вминая в гладкую белую поверхность кресла массой тела. Игнорируя взгляд Сканера, который можно было назвать возмущённым, дополненный приподнятой бровью, Охотник толкнул напарнику обратно, врезаясь коленями в бёдра, прижимая плечи ладонями.
С тихим щелчком поднялась иголка, а виниловая пластинка продолжила вращаться.
-Разумеется. Думай, как вытащить нас отсюда, умник. По твоей вине замкнулась петля времени, и теперь этот день сурка нам проживать снова и снова. Тысячу лет, мозговитый ты наш. Идеи, мысли?
Скривив бледные губы, Возвращатель демонстративно отвернулся. Он предпочитал делать вид, будто не имеет с членами команды ничего общего, если дело не касалось заданий.
-Во-первых, дай мне, пожалуйста, сесть. Во-вторых, мне неудобно излагать из такого положения. И, в-третьих… - заговорил мерным тоном Сканер, не делая попыток вырваться, ударить, - я бы предпочёл говорить при всех. Оператора нет. С каких это пор отдаёшь распоряжения ты?
-С тех самых, тот-кому-жмёт-череп, как мы здесь застряли, - хищно улыбаясь, Охотник намеренно склонился к лицу напарника, дабы вызвать в нем хотя бы единый намёк на раздражение. – Именно ты отвечал за нашу безопасность на миссии. Ты обеспечивал канал связи между нами и Оператором, который находился здесь. Более того, ты допустил ошибку в подсчёте данных. Мы обознались, приняв одного за другого. Мы забрали непричастного, хотя не должны были. Угадай, кому мы должны сказать спасибо?
-Во-первых, миссия не была завершена – мы не забрали того, за кем явились сюда, следовательно, времени на её выполнение у нас предостаточно, - спокойно ответил Сканер, будто ничего и не происходило. – Во-вторых, ты ошибся тоже, перепутав запах – ты утверждал, что это тот, за кем мы пришли, а потому я не стал перепроверять. В-третьих, на месте оказался случайный свидетель, а потому, не проверив метку, мы совершили ошибку.
-И так спокойно об этом говоришь? – переспросил Охотник несколько резко, но хватку ослабил, поворачиваясь к Возвращателю. – Почему молчим?
Смерив члена команды недовольным взглядом из-под длинной чёлки, он, оттолкнувшись от стены, прошёл к патефону, чтобы перевернуть пластинку.
В отличие от прочих Бригад, их подбирали друг другу кропотливо, тщательно, словно пытаясь кому-то угодить. Имена Охотника и Возвращателя, которые должны были работать в паре, начинались на одну и ту же букву, уравновешивала агрессия одного холодную ярость второго. Оператор с талантом управленца способен был возглавить крупную корпорацию и даже страну, не говоря уже о группе неуравновешенных не-живых, но и не-мёртвых. Лишь сканер оказался пробоиной в славном судне, построенном профессионалами, а потому его пришлось заменить. Новенький, столь же собранный, как и лидер команды, был славен всем, кроме его юного возраста. Винить Сканера в недостатке опыта не имело никакого смысла сейчас, потому как виноваты были все трое.
-Ты забываешься, - процедил Возвращатель сквозь зубы, поворачивая между указательных пальцев круг из чёрного винила. – Согласно регламенту, Оператор несёт ответственность за всех членов Бригады и за успешность выполнения миссии, а потому он получит выговор от Него, а после мы от Оператора. Ты, - он перевёл взгляд на Сканера, который меланхолично оправлял жилет и пиджак, - отвечаешь за связь между членами Бригады во время задания и за безопасность. Ты допустил ошибку, не взяв в расчет случайно появившуюся переменную. Охотник, - Возвращатель опустил пластинку, выравнивая иголку на виниловом диске, - должен обнаружить объект и удержать. Ты ошибся, неверно распознав его. И, наконец, моя ошибка была в том, что я поторопился, не сверив данные, а потому мы застряли здесь, - музыка полилась снова. – В этом странном мире, где существует целый департамент со Жнецами, есть люди, ангелы… и, кажется, демоны тоже.
-И это всё, что тебе удалось узнать? – она заходила без стука, и всегда вовремя.
Оператором Бригады была женщина, единственная в команде. Она пересекла комнату, опускаясь в свободное кресло.
-Итак, что нам известно об этом мире? – её голос звучал с характерными хриплыми нотками того, кто много курит, властно, строго. – Кроме того, что есть, оказывается, Департамент «Несущие Смерть», где от нас скрывается эта лисица. Кроме того, что нам помешали. Кроме того, что он не пришёл сам, возможно, наблюдая со стороны, и подставил ни в чём неповинного мальчишку?
-Мы уже знаем немало, - ответил сканер, извлекая из кармана пиджака записную книжку. – Данная организация «Несущие Смерть», занимается учётом душ. То есть, количество смертей должно быть равно количеству душ. Если есть недочет, то вмешалась сторонняя сила. Демоны, как правило, которые едят души. Нужный нам объект всё ещё находится в Департаменте. Быть может, нам стоит начать череду убийств со странными обстоятельствами? Таким образом, мы привлечём внимание жнецов…
-Мне нравится, - улыбнулся Охотник, прерывая тираду. – Если не понимают по-хорошему…
-Не подходит, - отрезал Возвращатель. – Таким образом мы попросту превратим этот мир во многомерный хаос…
-Одобряю, - оборвала его довольно резко Оператор. – Нам всё равно не выбраться отсюда до тех пор, пока не истечёт то время, которое было отведено тому несчастному, которого вы забрали раньше срока.
-Но есть возможность разорвать петлю, - произнёс Возвращатель, снова собирая на себе изумлённые взгляды. – Чисто теоретически. В миг, когда он замкнулась, лимит времени, отведённый невиновному пострадавшему, оказывается в полном распоряжении того, кто был всего ближе к нему. Тот, кто явился в переулок не вовремя?
-Или тот, чья рубашка была на пострадавшем? – поморщился Охотник.
-Тот, кто наблюдал, затаившись? – предположил Сканер.
-В любом случае, Вас троих видели, - приподняла уголки красивых губ Оператор в торжествующей улыбке. – А меня нет.
-Что мы знаем об этом мире? Легенды? – скептически процедил сквозь зубы Возвращатель.
-Почему бы и нет, - спокойно возразил ему Сканер. – О корабле-призраке? Быть может, о Сфинксе? О городе, что спит под толщей вод? О четырёх…
-Верно, - улыбнулся ему Охотник. – Нас ведь четверо.
Уже в который раз от Возвращателя не укрылось, как легко понимают они друг друга, пусть и говорит на разных языках. Один без труда слышит мысли второго, даже если их разделяют световые годы.
-Что ж, до следующей точки отсчёта двадцать один час, - Оператор поднялась с кресла.
Соскочила с пластинки игла и заела на повторении фраза. Этот день однажды кончится.

* * *
Причудливые витки интерьера, сюрреализм в каждом изгибе – будь то колонна или ножка стула – это и было то подпространство, где обитали демоны, желая укрыться на краткий срок от вездесущего присутствия жнецов или излишней настойчивости людей. Словно головоломка или шарада, все здесь неуловимо менялось каждую минуту, словно пересыпались искры цветного стекла в калейдоскопе. Стоило отвести взгляд, посвятив всё своё внимание созерцанию причудливой статуи с телом женщины и головой змеи, как тени принимались подбираться по полу к каблукам ботинок. Заглядевшись на серпантин лепнины под потолком, которая уходил к самому своду, можно было пропустить тот миг, когда каменная фигура, на которую демон повесил плащ, сменяла позу. В очередной раз удивившись тому, как гармонично сочетаются в одной комнате мотивы запада и востока, можно было оказаться словно и в другом месте, сделав всего один шаг в сторону.
Лишь одно оставалось неизменным в этом странном пространстве между бытиём и смертью, адом и миром людей, будто единственная константа в зыбком песке мироздания, чьи кошачьи глаза видели те места, где стоят ныне города, равнинами, а берега океана сушей - Себастьян Михаэлис.
Аргументы демона в пользу этого места были весьма весомы и убедительны. Здесь мирно беседующих, точнее, не пытающихся убить друг друга жнеца и его случайного напарника никто бы не смог обнаружить. Третий не только помешал бы процессу составления портретов, но и привлёк бы ненужное внимание со стороны Департамента.
«Или Вы желаете пригласить меня к себе?» - изумлённо изогнул брови Себастьян, улыбаясь так очаровательно, что невозможно было и обидеться.
Выбор из одного варианта это так в духе демонов, однако, единственно верный положительный ответ на приглашение Уильям всё-таки дал после короткого молчания.

Глаза жнеца позволяли видеть диспетчеру более того, что смог бы узреть человек. Несколько раз Уильям выглядывал поверх очков, после чего пытался всмотреться уже через стёкла с диоптриями, но результат выходил один и тот же. Всё здесь было столь же эфемерным, как и клятвы верности исчадий ада. Контур каждого предмета интерьера расплывался, словно объятый огнём, терялся и чем дальше тот или иной элемент находился от Себастьяна, тем меньше усилий Уильям прилагал, чтобы уловить это призрачное мерцание.
-Нет столь уютно, как в таверне, но… увы, гости у меня бывают нечасто, прошу меня простить, - склонив голову с лёгкой насмешливой улыбкой на губах, Себастьян продолжал зажигать свечи, неспешно перемещаясь от одного канделябра к другому.
Уильям сухо кивнул в ответ, принимаясь раскладывать принадлежности для рисования на письменном столе, любезно придвинутом демоном к камину. Стараясь вести себя, словно они находятся в самом обычном доме, правда обставленным тем ещё чудаком, жнец отмечал, что начинает искать Себастьяна взглядом всякий раз, как только странное ощущение усиливалось: беспокойное состояние, сродни паранойе, навязчивое, раздражающее. Чувство это достигало апогея всякий раз, когда демон находился непозволительно далеко, но, встречая взгляд Уильяма, придвигался ближе, после чего неприятные ощущения сходили на нет.
-Всего лишь пламя ада, - произнёс Себастьян вдруг над самым ухом жнеца, отчего тот, вздрогнув, едва не выронил карандаш, но заботливая рука вложила его обратно. – Не беспокойтесь, мистер Ти Спирс, при демоне оно послушно. В непосредственной близости оного.
Отодвигаться он, похоже, не торопился и, удерживая правую ладонь жнеца в своей, неспешно повёл подушечкой большого пальца по месту недавнего перелома. Себастьян стоял совсем близко, почти касаясь бедром бедра, но так, что невозможно было ощутить, ни дыхания его, ни тепла живого тела, кроме единения рук.
-Предупреждаю Вас ещё раз, мистер Михаэлис, - холодно чеканил Уильям, повернувшись, чтобы смотреть через плечо в глаза демону, - ещё одна подобная выходка, и я проткну Вам что-нибудь вопреки договору. Рефлексы.
Себастьян улыбнулся. Склонившись над столом, жнец имел возможность разогнуть спину, лишь прижавшись вплотную, но станет ли делать это, соприкоснувшись со скверным исчадием порока?
-Как себя чувствуете? – спросил Себастьян нарочито участливо. – Вчера Вы выглядели смерти белее. Желаете ли чая?
-Вашими молитвами, мистер Михаэлис, - обрубил Уильям. – Да, если Вас не затруднит. Без…
-… сахара, - закончил фразу Себастьян, неуловимо отстраняясь. – Чувствуйте себя, словно дома. Ещё несколько минут и я вернусь.
Только воспитание не позволило жнецу ответить демону именно то, что вертелось на языке.

Третья чашка чая остывала рядом с письменным столом, но Уильям не притронулся ни к одной из них. Сосредоточившись на работе, он старательно отгонял прочь мысли о том, что ни на йоту не верит Себастьяну, вопреки договору. Демон сидел в соседнем кресле, наблюдая за тем, как лижут решётку камина языки пламени. Его присутствие, точнее, близость, не доставляла дискомфорта, не смотря на то, что в данный конкретный момент времени Уильям предпочёл находиться как можно дальше от Себастьяна.
Штрих за штрихом на белый лист ложился рисунок. Талант художника он никогда не взращивал намеренно, открыв его совершенно неожиданно. Ещё в Академии, Уильям случайно зарисовал лицо преподавательницы и, поймав юного бога смерти за этим занятием, она попросила рисунок себе на память. Позже это были дружеские шаржи и безобидные карикатуры, впрочем, абсолютно узнаваемые, далее – портреты всех тех, кто были в группе и, говорили, что каждый из выпуска хранит его рядом с первой плёнкой и по сей день.

Жнец был так увлечён работой, что едва ли успевал за сосредоточением сохранять каменное выражение лица. Съехавшие по переносице вниз очки в массивной оправе, упавшая на высокий лоб прядка смоляных волос, поджатые бескровные губы и восхитительные изумрудные глаза заставляли демона любоваться лицом Уильяма. Себастьян улыбнулся, поглубже вонзая в подлокотник локоть, дабы развернуться и беззастенчиво рассматривать молчаливого собеседника.
Наверное, где-то в Департаменте стоит машина, создающая жнецов по некому образу и подобию. Словно камни, один к одному, все были похожи меж собой: непроницаемая тоска в чертах лица, идеальная осанка и этот взгляд, способный снять плоть с костей, но среди этих «канцелярских грызунов» попадались алмазы, индивидуальности, которых с первого взгляда можно было различить в этом скопище, словно истинную работу мастера среди фальшивок. Уильям Ти Спирс был бриллиантом, пусть и старательно притворялся обычной стекляшкой. Точёный суровый профиль, словно срез векового льда, резкость высоких скул, брови вразлёт, острый подбородок и прямой нос – жнец был действительно красивым, если убрать с его лица это снобское выражение и снять нелепые очки – подлинное сокровище. Униформа, которой работник департамента не изменил даже сейчас, находясь в отставке, лишь подчёркивала твёрдость принципов, нерушимую волю и характер действительно нордический, стальной, действительно была ему к лицу. Чёрноволосый с белоснежной кожей, стройный, мужественный, но чересчур яростно Уильям пытался казаться серьёзным, чтобы не привлекать внимания к тому, что же прячет за этой оболочкой-футляром цвета смерти. Пустышка или вкуснейшее из лакомств для демона?
«Сколько же тебе лет? Несомненно, выглядишь ты старше, но столь дерзких ярких глаз не бывает у того, чья душа застыла», - думал Себастьян, обводя взглядом изгиб шеи жнеца, когда тот расправил плечи, дабы немного сбросить напряжение с плеч.
-Мистер Ти Спирс, можно риторический вопрос? – произнёс демон, с удовлетворением отмечая, как лицо Уильяма делается снова предельно серьёзным.
-Да, разумеется, - ответил жнец, оправляя очки.
-Скажите, чисто теоретически, даже если у Вас будут портреты подозреваемых, что Вы намерены делать? Если для них уничтожить жнеца также просто, как рукой махнуть? Кроме того, пока мы с Вами пьём чай здесь, они могут пребывать где угодно и совершать злодейство.
-Отправлюсь в библиотеку. Данные наверняка должны быть хотя бы на одного из них, - ответил Уильям без запинки, словно другого варианта не существовало в природе.
-Но, позвольте, каким образом Вы попадёте туда, если Вы на данный момент времени отстранены от дел? О, не удивляйтесь. Если бы у Вас была бы Ваша коса, которую Вы подсознательно ищете, стоит мне улыбнуться, Вы бы давно не были столь любезны, не так ли? – фразу, извилисто изогнувшуюся в самом конце, дополнила безукоризненно-вежливая улыбка, положенная при чаепитии.
-Путь в храм знаний открыт любому, кто имеет пропуск, - спокойно возразил Уильям, поворачивая в пальцах карандаш. – О, не извольте беспокоиться, лишить демона жизни или, по крайней мере, доставить максимум дискомфорта можно множеством способов. Например, вонзить в глаз ножницы.
-Да Вы, господин Ти Спирс, большой затейник, - улыбнулся демон одобрительно, опуская подбородок на сгибы пальцев. – То было лирическое отступление. У Вас есть портреты, что Вы планируете делать теперь?
-Мой ответ не был шуткой, - с большим презрением во взгляде даже на тараканов не смотрят, словно Себастьян был так глуп, что считал землю небом и наоборот. – В библиотеке есть информация обо всём. Да, это займёт достаточно времени, но эти нелюди должны быть на плёнках. Главное – это визуальные образы и они у меня есть. Более того, их было трое, с Ваших слов, следовательно, имеет место некая популяция вида.
-Хорошо, попробуем зайти к данному вопросу с другой стороны, - ответил Себастьян, игнорируя взгляд Уильяма. – Поскольку Вы работали в Доклэндсе, то, наверняка должны знать, что убийцы никогда не оставляют свидетелей в живых. Следовательно, будь Вы обычным человеком, мистер Ти Спирс и жили бы где-то в Лондоне, то однажды к Вам бы постучали или просто встретили бы днём в тёмной подворотне.
-Позвольте, но почему меня? Вы были в Доклэндсе той самой ночью, господин Михаэлис, - уже второй раз жнец не попался на крючок. – Вы предлагаете ловить на «живца»?
«Я слишком долго общался с людьми, чтобы воспринимать реакцию на раздражение иную, нежели ярость, скоропалительность решений», - с лёгким оттенком досады подумал демон.
-Именно, мистер Ти Спирс. И, более того, раз мы с Вами теперь волей судьбы напарники, то я хотел бы Вам предложить отправляться вместе во время операций по отлову, - в голосе демона прозвучали мягкие кошачьи нотки и едва слышно клацнул металл, словно высвободились из мягких лап острые когти. – В этом есть свои преимущества, согласитесь. Вы – жнец, я – демон. У Вас лучше зрение и больше знаний, мои инстинкты, реакции, а так же физические параметры превосходят Ваши. Но есть лишь одна проблема, мистер Ти Спирс. Вы по-прежнему не доверяете мне.
-Мы с Вами договорились, господин Михаэлис, что мы работаем в паре и доверяем друг другу, - почти оборвал Себастьяна Уильям.
-Но Вы даже не притронулись к чаю… - мягко возразил Себастьян.
-Он недостаточно остыл, - ответил Уильям, протягивая руку к чашке. – Сознайтесь, Вы в него плюнули?
Ухмылка, медленно превращающаяся в улыбку и холодный взгляд в ответ.

Внешность троих, изображённых на рисунках, которые были разложены перед Себастьяном, была столь специфична, что опознать таких в толпе не представило бы особого труда.
Один из них, судя по всему, был невысок и довольно юн. Болезненно-хрупкий, словно девушка, с нервным бледным лицом, да ещё и левая половина лица была скрыта железной маской. Оставалось лишь поверить Себастьяну на слово и признать, будто подобная конструкция может в принципе держаться. Слишком странное создание, чтобы быть демоном, ангелом, жнецом, человеком.
Второй, по словам демона, был высоким, однако черты его лица не оставили сомнений в толике восточной крови. Слишком специфический разрез глаз, форма губ, чересчур чёрные волосы и глаза, а также взгляд, который норовил зацепиться за одежду даже через плоскость рисунка.
Третий более всех своих «соратников» напоминал внешне человека нынешней эпохи. Судя по размаху плеч, статный, высокий, привлекательный внешне. Именно его Себастьяну удалось описать так подробно, что рисунок показался демону почти безукоризненным. Истинный искатель приключений, из тех, кого любит госпожа Фортуна и благоволит любым начинаниям: гордый красавец со светлыми волосами, у которого в каждом порту по нескольку невест. Правый глаз мужчины был скрыт чёрной повязкой.
-Не думаю, что мы столкнёмся с фактом, будто не сможем опознать их, - резюмировал Уильям, оттирая с кончиков пальцев чёрные следы графита. – Трое. Двое из них с характерными приметами, и третий с внешностью, не типичной для европейцев.
-В таком случае, Вы правы, мистер Ти Спирс, не стоит отметать ни один из вариантов, - алые глаза демона замерцали. – Можно просмотреть данные из Вашей библиотеки, как Вы предложили ранее, так и воспользоваться вторым.
Убирая карандаши и ластик обратно в прочный кейс, Уильям ощущал ту приятную усталость, которой и должен был оканчиваться, по его мнению, каждый рабочий день. Пусть демон откровенно хамил, но помощи в расследовании от него было больше, нежели от коллег и того же начальства Департамента.
-Как Вам чай, мистер Ти Спирс?
-Неплохо, - ответил Уильям. – С уверенностью могу сказать, что предпочитаю более крепкий через несколько минут.
-Но почему? – искренне изумился демон. – Я готов выслушать похвалу немедля.
-Яд действует через сорок минут, господин Михаэлис, - он поднял почти пустую чашку. - Осталось три.
Впервые его шутка была оценена по достоинству широкой хищной улыбкой.

@темы: October and April, Kuroshitsuji, to be continued

---

Глава 2. Блефующий жнец

Отдел социального развития, пусть и имелся в организации «Несущие Смерть», едва ли работал хотя бы в четверть силы. В задачи двух сотрудников входило внедрение технологий и униформы жнецов в мир людей, дабы одежда, оружие и очки не выглядели чем-либо извне. К сожалению, человечество развивалось много медленней, чем ожидалось, а потому сотрудникам Департамента не оставалось ничего, кроме как изменять привычным для них вещам, показываясь в обществе в истинном виде только под маскировкой.
Узкий чёрный плащ, строгий прямой пиджак, жилет, брюки и ботинки, белая рубашка без изысканных манжет и кружевного жабо, а так же узкий галстук в тон – костюм «гробовщика», ещё не скоро войдёт в моду у представителей определённых профессий, а потому жнецу не оставалось ничего, кроме как двигаться тише тени по тёмной стороне улицы. Шаги Уильяма, словно сама Смерть неслышно переступала, даже не тревожа глади воды в лужах, тонули в безмолвии ночи.
-Куда мы направляемся? – тихо спросил жнец, останавливаясь.
-К Вам домой, разумеется, - ответил демон, улыбаясь.
Вглядываясь в смутные очертания, словно очки, положенные по форме, вдруг утратили фокус, Уильям нахмурился, поначалу принимая сказанное за чистую монету, но, осознав, как проглотил наживку вместе с крючком, побледнел от гнева.
-Шутка юмора, - проговорил демон, выдержав паузу, достойную Шекспировской трагедии. – Увы, не могу Вам предложить заведения, где бы мы с Вами смогли бы спокойно пообщаться с глазу на глаз другого, кроме… данного, - небрежный и в то же время галантный жест, указывающий белой перчаткой на открытые двери питейного заведения. – К моему глубочайшему сожалению, не смогу сказать, будто там есть хорошие места с отличным видом на Темзу и достаточно изысканы в обращении официанты, но публика столь непритязательна, что никому и в голову не придёт искать там Вас. Или заходить на огонёк ко мне.

Продолжить?

По-прежнему выпуская из пальцев ножниц, Уильям, проследив руку демона и снова переведя взгляд в то место, где у сгустка чёрной материи должны были находиться глаза, лаконично кивнул. Действительно, даже почувствовав присутствие жнеца в подобном месте, вывод напросится только один – без косы, а, значит, почти человек по сути, топит горе потери в хмелю, а нечисть и вовсе предпочтут обойти стороной, если вообще сделают рейд по Доклэндсу, а не уйдут при первой возможности. Кроме того, на костюмы их едва ли обратят внимание смертные, учитывая поздний час и публику, которая едва ли трезвеет и к середине дня.
-Хотел бы Вас попросить только об одном, - Уильям, до сих пор не в силах перебороть отвращения, так и не смог выговорить имени демона, да ещё и поставить впереди него «господин», - во-первых, прекратить улыбаться столь скверно, и, во-вторых, показать Ваше обличье. Безусловно, каблуки и туманный облик поражают воображение, но мне крайне неудобно общаться… с частью интерьера подворотни.
Кажется, Себастьян рассмеялся, пусть и ни единого звука, сверх стона опор и шума воды, не присоединилось к ночному сонмищу, однако улыбаться действительно прекратил.
-Как Вам будет угодно, господин жнец, - пусть поклон и был предельно почтительным в ответ на едва завуалированное оскорбление, но в голосе его сквозила столь же явная издёвка. – Только после Вас.
«Смерть знает что», - оправив очки, Уильям направился к дверям заведения, где и вывески-то не было.
Затхлый запах одежды, грязи, пота, несвежей еды и столь же третьесортной выпивки ударил по обонянию, но жнец не поморщился – здесь было слишком светло, чтобы дать демону ещё один шанс подловить его на эмоциях, чувствах, их наличию в арсенале. Когда первое впечатление отхлынуло, очертания приобрели ясность, а выступившая на очках испарина пошла на убыль, Уильям двинулся вдоль стены, к самому дальнему из столиков. При других обстоятельствах аккуратный диспетчер побрезговал бы коснуться немытого просаленного дерева хотя бы и краем плаща, но бросив на стул чёрный батистовый платок, сел, стараясь не дотрагиваться ничем более. Оборачиваться было лишним – присутствие исчадия ада за своей спиной он чувствовал каждой клеточкой тела.
Пусть тусклый свет коптящих лучин едва позволял рассмотреть лицо демона, Уильяму было достаточно и того. Высший, тут и спора не было, а потому только взгляд выдавал в этом загадочном незнакомце существо из потустороннего мира. Сильный, статный, словно отлитый из лавы ада. Вопреки правилам, единым для жнецов, Себастьян был облачён в одежду соответствующую эпохе: чёрный приталенный камзол, рубашку с неброским кружевом, перчатки, вот только брюки и сапоги на каблуках (более низких) никак не подходили благородному господину, которого выдавала богатая ткань, но разбойнику - вполне. Парик демон не носил, согласно придворной моде, а потому непослушные даже на вид иссиня-чёрные волосы небрежно ниспадали на плечи. На бледном, как и положено, лице, безусловно, красивом, застыло выражение вселенской тоски, но одного взгляда в багряные глаза Себастьяна было достаточно Уильяму, чтобы гнев снова подступил к горлу ножом. Взор демона насмешливый, дерзкий, но, в тоже время, притягательный, опасный, откровенно смеялся, а потому жнец снова увидел тот оскал, который новый знакомый демонстрировал в переулке столь смело.
«Ты же просил не улыбаться так скверно, верно? – движение, исполненное грации и силы, словно гигантский чёрный кот прыгнул, он сел напротив, демонстрируя вертикальные зрачки на один короткий миг. – Но смотреть мне ничего не мешает».
-Извините, что ничего не предлагаю, пусть и моя инициатива была посетить сие заведение, но, боюсь, что только люди могут есть эти отбросы, - Себастьян снова извинился, и в эту искренность можно было бы даже поверить.
-Ближе к делу, - холодно обрубил Уильям, глядя на демона прямо, строго.

«Какой милый… бука», - Себастьян, старательно следуя правилам игры, которую начал не он, сохранил выражение лица самое серьёзное, хотя, как никогда, хотелось улыбнуться. Мерзко ухмыльнуться.
Сидящий напротив жнец, который так тщательно сохранял спокойствие и хладнокровие, достойное чёрной гранитной плиты, откровенно забавлял демона. Впрочем, тут было нечто большее, нежели просто желание провести вечер в компании гневно сияющего из-за стёкол очков абсентовыми глазами диспетчера Департамента.
Быть может, именно повстречавшись с представителем каждого из народов, которые живут за гранью мира людей, точнее, вне его, великий классик и написал своё несравненное произведение. «Никто не вспомнит нынче тех причин, что стали поводом раздора, покажется грызня собачье своры невинным воркованьем голубей в сравнении с враждой почтеннейших семей…» Давно развеялись прахом те, кто помнили, с чего началась холодная война со жнецами, да и сами любители вести хроники и сохранять скрижали, пыльные многотомники, едва ли смогут найти ответ в своих библиотеках на этот вопрос. Даже этот диспетчер, сверлящий Себастьяна зелёными колючими глазами, не знал, пусть и лично ему ни один из демонов не сделал ничего плохого.
«Впрочем, хорошего тоже», - отстранённо подумал Себастьян.
Среди демонов было принято считать, будто эта «классовая война» была вызвана исключительно близостью жнецов к людям, манерой смертных делить на «достойных» и «всех остальных». Демоны питаются душами людей, иногда годами выжидая, когда она всецело перейдёт в их собственность, согласно контракту. Как только жнецы смеют обвинять выходцев из преисподней в бесчестии, когда соблюдены все столь лелеемые ими формальности, пусть и негласно, но скреплёны печатью? Прикрываясь Кодексом, они точно так же забирают души людей, ссылаясь на свод правил, которому едва ли кто-либо следовал.
«А скольких пощадил ты? Скольких отпустил, просмотрев жизнь человека от начала до конца? По крайне мере я не прикрываюсь словами и пустыми формулировками».
Начиналась самая интересная часть игры, так напоминающая Себастьяну столь любимый людьми покер, вот только вместо козырей на кону была информация. Главное, как и в картах - блефовать, дать понять противнику, что на руках потенциал много больший, чем то, что есть на самом деле.
-Хорошо, - ответил Себастьян. – Позвольте начать чуть издалека. Не так давно произошли события, заставившие несколько по-другому взглянуть на типичный ход событий. Оказались здесь Вы сегодня неслучайно, не буду скрывать, что и я тоже. Не стоит вдаваться в подробности, где именно были Вы и где был я в ту памятную ночь пожара, ведь это, в сущности, не важно?
Дождавшись кивка жнеца, Себастьян продолжил. В самом деле, имеет ли значение, что делал демон после того, как его перестал связывать договор с человеком, которого уже нет в живых? Пресытившийся, окончивший все дела на земле, Себастьян всего лишь решил прогуляться в районе Доклэндса, насладившись вояжем по одному из кругов Лондона, что так похож на седьмой в Аду - всё те же лица разбойников. Почувствовав близость жнецов и Смерти, Себастьян планировал убраться отсюда вовсе, однако его внимание привлекли трое. Сделавшись незримым, демон слился с ночью, подкрадываясь к незнакомцам. Их лица он смог рассмотреть в точности, но при попытке узнать потенциал троицы, Себастьян понял, что смотрит в бездонный колодец.
Вечер, помимо неожиданной встречи с чем-то неизвестным и, безусловно, опасным, порадовал вмешательством третьего лица – жнеца. Даже не представляя, с чем столкнулся, верный слуга Смерти внезапно оказался обладателем бесценной материи, ради которой сходятся друг с другом континенты, рушатся и возносятся снова в небо башни. Случайно возникшая пешка по другую сторону шахматной доски, могла стать королевой, если ей хватит сил пройти поле до конца. Рисковать и приближаться Себастьян не стал, однако, не первый год сталкиваясь со жнецами, знал, что те всегда возвращаются на место преступления. Разыграв, точно по нотам, первую часть, демон вволю наслаждался второй. Ему была очень нужна та вещь, которая всецело принадлежала теперь Уильяму Ти Спирсу, однако зачем забирать меньшее из возможного, когда есть шанс получить и бессмертную душу жнеца?
-Гораздо важнее того, что произошло той ночью, - словно переступал на мягких лапах кот, покачивая кончиком чёрного хвоста, так вкрадчиво лилась неспешная речь Себастьяна. – По всей видимости, в дела как Вашей почтенной организации, так демонов, вмешалась третья стороння сила. Несомненно, могущественная.
-Вы были в Доклэндсе в ту ночь? – Уильям довольно бесцеремонно оборвал его на полуслове.
-Да, - мягко ответил Себастьян, вглядываясь в лицо жнеца более внимательно.
На простейшую удочку тот не попался, а потому у демона возникли сомнения, нужный ли обладатель диковинной вещицы пред ним, хотя до того диспетчер так красноречиво вспыхнул от гнева. Так легко заполыхал от одной-единственной искры. Пока Себастьян обдумывал следующий ход, касаясь мелкой козырной карты, ход взял Уильям.
-Вы предложили обмен информацией, не так ли? Разумеется, это предполагает данные с Вашей стороны и с моей, в ответ. Боюсь, что ничего нового, я пока не узнал, кроме того, что Вы были свидетелем преступления. Какова вероятность того, что не Вы совершили преступление, заметя следы? Почему я должен Вам верить? - он оправил очки жестом настолько лаконичным, отточенным, словно взмахнул клинком.
-Позвольте, господин Ти Спирс, но где гарантии того, что Ваша доблестная организация, несомненно, действующую согласно Кодексу, который не распространяется на мой народ, получив информацию… не растворится в тумане? – удостоверившись, что козырь среднего номинала всё ещё в рукаве, Себастьян снова предоставил право хода жнецу. – У Вас нет резона доверять мне, но, увы, у меня тоже.
Демон улыбнулся со вселенской тоской во взгляде, тщательно пряча за наклоном головы алые искры во взоре цвета хмельного вина.

Как ни прискорбно признавать, но Себастьян был абсолютно прав. Уильям так же догадывался о том, что демону прекрасно известно то, что здесь диспетчер Ти Спирс совершенно один – жнецы ходят только парами. О том, что сидящий напротив, ещё и безоружен Себастьян мог догадываться, но не знать наверняка, однако ложь моментально раскроется, если линия переговоров изогнётся в неугодную посланнику из Ада сторону. Что именно Себастьян выигрывает из обмена информацией, Уильяму было не ведомо, но можно было не сомневаться, даже если вытянуть удастся максимально возможное количество её, что-то, да будет утаено.
Версия о том, что демон лично видел его на месте преступления, исключалась, ведь различить ауру нечистого может даже ребёнок, а потому, вероятно, что догадывается, но не знает наверняка. Безоружный, много слабее без напарника и косы, лишённый полномочий, Уильям чувствовал себя почти обнажённым, однако продолжал блефовать, ведь ничего другого попросту не оставалось.
-Господин… - он всё-таки заставил себя выговорить имя демона, - Михаэлис. Мне очень льстит, как жнецу, то, что Вы знакомы с законами нашей организации, а потому Вы можете быть уверены в том, что обмана тут быть не может. Я один, в противном случае мы бы с Вами не общались. Вам ли не знать, что «Несущие смерть» не ведут переговоров.
«Говорить правду легко и приятно», - подумал диспетчер, опуская на другую чашу весов истину.

Позволив себе короткую улыбку, не обнажившую зубов, Себастьян еле удержался от того, чтобы поморщиться. От занудства жнеца откровенно сводило скулы, точно от кислоты. Такие, как Уильям Ти Спирс, предпочитают или оперировать фактами, или идти ва-банк; то сквозило в каждом жесте, в манере строить предложения, а потому откровенный блеф из его уст казался этаким экзотическим ароматом, изысканным вкусом, но ему необходимо было всё опошлить правдой.
«Как скучно… Где же угрозы? Почему он не пытается тыкать в меня косой или хотя бы грозиться это сделать?»
-Хорошо, господин Ти Спирс, - Себастьяну даже не пришлось передразнивать лаконичную манеру жнеца излагать. – Я был в тот день в Доклэндсе, как я уже и говорил. Я видел троих рядом с ныне покойным жнецом, увы, не знал его лично, примите мои соболезнования, - демон должен оставаться вежливым даже если рушится мир. – Их сила воистину уникальна, потому как не имеет ничего общего с ныне известными явлениями магии, алхимии, технике, если угодно. Он просто растаял в воздухе, словно туман или сон. Ближе к делу. Я видел их лица так, как сейчас вижу Вас.
-Что было потом? – спросил Уильям, снова прерывая повествование.
-Они исчезли, не оставив следа в пространстве, точно так же, как и представитель Вашей Организации.
-Вы могли бы описать лица этих троих более детально?
-Но чем это Вам поможет? Вы умеете рисовать? Даже если я сделаю это, неужели Вы отправитесь по их следу? О, неужели Вы работаете по собственной инициативе, а не по приказу свыше? – приподняв уголки губ, демон выгнул бровь.
-Вам до этого какое дело? – в свою очередь повторил мимику Себастьяна Уильям, выгибая тонкую чёрную линию, отчего она приподнялась над оправой очков.
-Позвольте, но я же ответил на Ваш вопрос, - он развёл руками, улыбаясь столь пасторально и невинно, словно младенец на руках Марии Магдалины.
Над столом будто бы пронеслась, разрезав воздух, стрела. Показалось или, в самом деле, так и есть, будто зелёный взгляд жнеца снова начал искрить?
-Да, на все три вопроса, - ответил Уильям. – Могу я получить описания троицы?
-А что получу за это я? – дискуссия взяла иной виток, и в алчных глазах демона снова вспыхнул интерес к происходящему.
«Кажется, его до такой степени раздражает моя улыбка, что он мгновенно выходит из себя. М, как интересно», - отметил Себастьян, почти ощущая медленно нарастающую ярость Уильяма.
-Душу не предложу, уж извините, - губы жнеца дрогнули, он и не думал скрывать пренебрежения, отвращения. – Назначьте цену. Если она приемлема, то желаемое Вы получите, если нет – дальнейшее сотрудничество меня не интересует.
-Душу? М… это было бы интересно, - Себастьян, не удержавшись, сладко коснулся языком нижней губы, не отрывая глумливого взгляда от лица жнеца, - однако на «нет» нет и суда. Что же, в таком случае Вы просто не оставляете мне выбора, господин Ти Спирс. Право слово, мне даже неудобно произносить такое вслух, пусть и в подобном заведении, - последние слова демон проговорил почти шёпотом, склоняясь, приближаясь к жнецу, нависая над столом.

«Да что он себе позволяет?» - Уильям ощущал, как дрожит от напряжения рука, сжимающая в кармане ножницы.
Холодность и невозмутимость диспетчера Ти Спирса были возведены в абсолют. Пожалуй, даже если изо всех сил сосредоточиться, он не смог бы назвать ни единой причины, которая смогла вывести его из привычного состояния равновесия: ни пожар на производстве, ни смерть напарника, не откровенно шутовской судебный процесс, но эта улыбка Себастьяна…
Высвободив из кармана руку, он так же чуть склонился над столом, демонстрируя, стараясь изо всех сил сохранить хотя бы видимость невозмутимости.
-Говорите, - произнёс Уильям, не отводя взгляда.
Неведомым образом демон оказался совсем близко, почти касаясь прохладным дыханием виска жнеца, отчего диспетчер, не удержавшись, неуловимо вздрогнул против воли. В тот миг Уильям поклясться, будто Себастьян улыбнулся ещё шире и гаже.
-То, что я хочу предложить Вам, аморально по сути своей, - снова пауза и будто тихая усмешка. - Понимаете, господин Ти Спирс, я не меньше Вас заинтересован в том, чтобы расследовать дело. Мы, демоны, очень не любим конкуренции, но вот незадача… мне нужен напарник. Лицо так же заинтересованное. Тот, в ком я могу быть уверен… Вы не подскажете ли часом, кто это может быть?
Уильям на миг прикрыл глаза, но даже опустившиеся веки нисколько не погасили ярости, как и не развеяли алого марева гнева перед взором. Сотрудничать с демоном? Меньше пересудов будет, если вдруг стать любовником адской гончей или же явиться на работу, одетым в женское платье. Решения Уильям принимал моментально, будто окунаясь с головой в омут, однако ни одно из них, до просьбы разделиться и последующего летального исхода, не было ошибочным.
-Я могу работать с Вами в паре, господин Михаэлис, - произнёс он так же негромко, но предельно холодно.
-Это честь для меня, работать вместе именно с Вами, господин Ти Спирс, учитывая опыт Вашей работы, несомненное мужество, остроту ума, логику, эрудицию, однако я совершенно не могу доверять Вам, - ответил Себастьян, щедро подливая маслом в огонь наигранной досады.
-По какой причине? – мысленно Уильям попросил у Смерти ещё чуточку терпения.
-Как же я могу доверять Вам, если под столом Вы прячете ножницы в рукаве?
Резко отстранившись, Уильям взглянув в лицо Себастьяна, еле удерживаясь, чтобы не применить орудие жнеца по назначению. Демон улыбался всё так же омерзительно, глумливо и хищно.
-То же самое могу сказать и о Вас, господин Михаэлис, - обвинение, словно перчаткой в лицо. – Я попросил Вас только об одном, но Вы не в состоянии выполнить даже этого.
-Я люблю улыбаться, господин Ти Спирс.
-Я обещаю не прикасаться к орудию, если Вы выполните мою просьбу. На таких условиях Вы согласны сотрудничать?
-Да, господин Ти Спирс. Вот только ещё одно небольшое условие: Вы доверяете мне, я доверяю Вам. В случае уличения одной из сторон во лжи договор аннулируется. Согласны?
Себастьян плавно поднялся из-за стола, неслышно отстраняя стул. Придержав перчатку у основания, что плотно облегало запястье, он неспешно стянул её зубами, демонстрируя отсутствие печати на левой, после чего подобный фокус проделал с правой. Уильям не сразу осознал, что несколько секунд смотрит почти заворожено на то, насколько сильные и в то же время изящные у демона пальцы. Поймав насмешливый алый взгляд, жнец так же поднялся на ноги, сравниваясь ростом с Себастьяном. Уильяму так же пришлось снять перчатки, но сделал он сие без лишних фокусов и спецэффектов, демонстративно отложив ножницы на середину стола.

Не прекращая улыбаться, Себастьян протянул ладонь первым, открыто, словно человек, которому нечего скрывать. Он ожидал, что рука жнеца окажется гладкой, словно вощёная бумага и холодной, однако прикосновение приятно удивило демона. Себастьян не стал отказывать себе в удовольствии, удерживая пожатие чуть дольше, чем положено обычаями и делать это заклятым врагам. Ладонь Уильяма оказалась тёплой, не смотря на промозглую сырость английской ночи в доках, шершавой, словно у человека, привыкшего работать без перчаток. Улыбнувшись чуть шире, Себастьян сжал пальцы изо всех сил, улавливая сквозь хриплое дыхание, кашель посетителей, звуки с улицы и звон посуды, как тихо хрустнули кости жнеца. Увы, только зелёные глаза вспыхнули ярче, но Уильям даже не поморщился, не смотря на боль.
-Рад, что мы пришли к взаимному соглашению, - отпустив ладонь жнеца, Себастьян учтиво поклонился, с наслаждением наблюдая за тем, как мутнеет взгляд стоящего напротив.
-Я также несказанно рад, господин Михаэлис, - боль была сильной, а потому имя демона, дополнив его «господин», Уильям произнёс без каких-либо затруднений. – Надеюсь на встречу с Вами завтра в более пристойном заведении, дабы составить портреты?
-О, несомненно. Я встречу Вас у Вестминстерского аббатства, - ответил заботливейшей из улыбок Себастьян. – Я полагаю, до завтра, господин Ти Спирс?
-До завтра, господин Михаэлис.
Это было почти достойно уважения: то, как жнец, не поморщившись, надел перчатку, расправляя её на ладони, а потом, легко поклонившись, прижал руку к груди. Забрал со стола ножницы и оправил очки он всё же левой, отведя взгляд.
Провожая взглядом Уильяма, беззвучно сливающегося с ночью, Себастьян уже не прятал торжествующей улыбки, но смутное чувство, напоминающее ветер с моря, овладело им. Словно кружились в небе тучи, гонимые ветром, веяло сыростью и будто бы пахло озоном, но солнце сияло также ярко, будто и не было этих вестников грозы в помине. Жнец с лёгкостью поддался на уловку, но ощущение того, что победа не будет лёгкой, не покидало Себастьяна.
Загадок в этом мире не осталось давно, из Восьми Чудес света дожили до этого века кораблей и войн лишь пирамиды и прекрасный сфинкс, глядящий на мир со вселенской тоской и пренебрежением, а потому люди необычные, впрочем, и нелюди тоже, нравились демону. Быть может, эти нелепые очки и могильная холодность скрывают что-то по-настоящему интересное?
«Даже подо льдом спят вулканы, а под толщей хладной воды гейзеры».

Ощущение того, что где-то демон нашёл лазейку в словах, Уильяма не покидало. Никому нельзя верить, но этому адскому племени более всего. Только одно обстоятельство может их обуздать, заставит повиноваться – заключённый договор, однако сделка между жнецом и демоном не состоялась. Заставив ступить на шаткий мостик между двумя твердынями, пожелать найти истину, восстав против системы, Уильяму просто не оставили выбора.
Это было больно, но даже мысль о том, что кости срастутся меньше чем за сутки, нисколько не умаляла неприятных ощущений. Кое-как сняв пиджак, но, всё же, развесив его на плечиках, Уильям, морщась, накладывал плотную повязку, стараясь не поминать всуе чертей, бездну, девять кругов Ада, а также называть демона Себастьяном. Он прекрасно понимал, что новый напарник всего лишь желал продемонстрировать свою силу, наивно полагая вызвать в оппоненте страх. Увы, демон поставил не на ту лошадку.
«Когда-нибудь, я точно так же раздроблю тебе руку… С-с-себастьян, а через тринадцать дней, благослови тебя, демон, Господь, мне вернут косу».

@темы: October and April, Kuroshitsuji, to be continued

---

Глава 1. Виноватый жнец

Дорогу эту с чёрной ковровой дорожкой до зала заседаний Департамента «Несущие Смерть» называли «эшафотом». Сама площадка под высокими стрельчатыми сводами никоим образом даже близко не напоминала ни виселицу, ни плаху, однако сама мысль о дверях с табличкой на них «идёт заседание» заставляла сердце любого жнеца пропускать удар.
Глядя перед собой, Уильям старался не думать о том, наполовину полон или наполовину пуст стакан с водой по правую руку секретаря комиссии. Словно замерев на пороге ада, уже ощущая, как лижет марево пламени кожу, он не чувствовал страха, как и не испытывал волнения. Кто знает, быть может, висельники именно так и стоят, глядя в узкую щель пола под ногами, который вот-вот уйдёт вниз, думая лишь об усталости?
Тусклый свет, льющийся из высоких окон под самым потолком залы, освещал бледные лица членов комиссии: серые тени под глазами, поджатые бескровные губы, чёрное сукно мантий, белые парики. Чуть младше единственного свидетеля был из присутствующих здесь только секретарь, который не решался поднять взора, ведя протокол заседания. Тихо скрипело перо, нисколько не вызывая раздражения, благоухали розы, напоминающие безупречностью форм своих бутонов восковые, вот только страх будущего и ужас прошлого всё никак не приходили.
Заседание суда по делу со скучным набором цифр длилось уже сорок минут, однако, каждый из присутствующих – начальник Департамента «Несущие Смерть», председатель комиссии, эксперт, секретарь, а так же единственный очевидец, знали его исход заранее. Судьба Уильяма была предрешена, и данный показательный суд был не более чем фикцией, однако жнецам ли говорить о бюрократии?

продолжить?

-Диспетчер Ти Спирс, комиссия рассмотрела все улики и обстоятельства дела номер сто тридцать два, - сухо проговорила председатель комиссии Эмельвина Донатейл, не удосужившись даже скользнуть взглядом по косе – всё, что осталось от напарника Уильяма, - но обстоятельства смерти диспетчера Лэндера до сих пор не выяснены. Комиссия изучила Ваш отчёт, однако факты, которыми Вы оперировали, не кажутся достоверными.
Уильям, подняв руку, собирался было оправить очки лезвием, однако оружие жнеца пришлось оставить за дверьми залы, а потому он мягко подтолкнул кончиком пальца дужку по переносице вверх. Подобный поворот событий так же был весьма предсказуем, как и, не нужно было смотреть в лицо начальнику Департамента, направление пронзительного взгляда главы. До прошлой недели репутация диспетчера Ти Спирса, которому пророчили как место приемника, так и кресло главы службы информационной безопасности, была безупречна. Произошедшее больно ударило по самолюбию начальника Департамента Винтерхарта, однако, не смотря на продолжительные дебаты в ледяных тонах, Уильям остался при своём решении.
«Это безумие, Ти Спирс, Вы собственными руками губите свою карьеру на корню», - проговорил он, заставив подчинённого остановиться в дверях, но не развернуться. Ни на полдюйма.
Не сказав ни слова больше, Уильям тихо притворил дверь за собой. Всё, чего хотел добиться жнец, так это истины, ведомый желанием восстановить справедливость.
Сохраняя спокойствие, диспетчер Ти Спирс заговорил. Негромкий голос Уильяма, такой, к которому приходилось прислушиваться, звучал сольной скрипкой в многоголосье инструментов.
-Уважаемые члены комиссии. Я подробнейшим образом изложил в отчёте лишь те обстоятельства, очевидцем которых стал. К сожалению, мне больше нечего добавить к тем словам.
-Диспетчер Ти Спирс, - перехватив острый, словно осколок зелёного стекла, взгляд Винтерхарта, взял слова эксперт Патрик О’Брайан, - иными словами, если исходить из описанного в отчёте, Вы видели троих у тела ныне покойного диспетчера Лэндера. Ни один из них не являлся ни жнецом, ни демоном. После чего тело просто исчезло?
Огненно рыжий, как и положено любому уважающему себя ирландцу, Патрику ничего не оставалось, как оперировать имеющимися данными. Коса бывшего напарника Уильяма Стюарта Лэндерса была проверена несколько раз, а потому одно прямое доказательство имело место: инструмент не зафиксировал присутствия другого жнеца или демона на месте убийства.
-Истинно так, мистер О’Брайан, сэр, - подтвердил слова эксперта Уильям.
Образовалась небольшая пауза, замерло перо над пергаментом, встретились два взгляда. Гросвенор Винтерхарт, коротко кивнув коллегам, взял слово. За глаза жнецы называли начальника Департамента «отцом» и отнюдь не беспочвенно. Строгий, но справедливый, следующий правилам и в, тоже время отличающийся пониманием, словно родитель, Гросвенор никогда не обзаводился любимчиками, но к Уильяму у него было особое отношение, однако и упрекнуть в том его было невозможно. Учитель и его достойный во всех отношениях приемник.
-Диспетчер Ти Спирс, - голос начальника Департамента звучал чуть устало, во взгляде, надёжно укрытом за стёклами очков, скользнули тщательно скрываемые чувства, - изложенные в Вашем, несомненно, подробном отчёте обстоятельства смерти диспетчера Лэндерса, нельзя считать за истину в первой инстанции. Вы упомянули о том, что с погибшим Вас разделяло расстояние, а посему вывод может быть ошибочен. Демоны, как известно из многочисленного опыта и огромного количества трудов, создания изворотливые, лживые, а потому данные экспертизы, прошу меня простить, мистер О’Брайан, могут иметь погрешность. Мы так же не можем установить причину смерти, да и смерти ли, диспетчера Лэндера, не имея тела.
Патрик кивнул, хотя мастерство его невозможно было ставить под сомнение. Дань вежливости.
-Диспетчер Ти Спирс, у Вас нет ни малейшего доказательства того, будто в деле были замешаны существа, будем называть их так, чьи возможности до сих пор неизвестны отделу Магии, - подытожил сказанное Гросвенор, не отводя взгляда. – Имеет ли смысл дальнейшее расследование?
Уильям старательно не отводил глаз, бесстрастно глядя в лицо Начальника. Впервые за всё время их плотного сотрудничества и нечастых бесед в более приватной обстановке, жнецом овладели чувства: злость и бессильная ярость. Разумеется, расследование обстоятельств смерти было невыгодно всему департаменту и дело было вовсе не в денежных средствах. Холодная война с расой демонов продолжалась не одно столетие, а потому выгодно подделанные улики, свидетельства профессионала-сотрудника Департамента (диспетчера Ти Спирса) помогли бы не только сфабриковать дело, но выиграть его. В последней приватной беседе от имени «Несущих Смерть» и себя лично Гросвенор просил Уильяма отказаться от идеи расследования, упирая на статистику: «Демоны не в первый и не последний раз переходят дорогу нам, жнецам, перекрывают кислород». Нет, понять, почему дело не должно быть закрыто, а истинные виновные наказаны, диспетчер Ти Спирс решительно не мог.
-Имеет, мистер Винтерхарт, сэр, - холодно ответил Уильям. – Я готов взяться за расследование смерти диспетчера Лэндера, - уважительно склонив голову пред председателем, он добавил. – Если «Несущие Смерть» действительно столкнулись с…, как изволил выразиться мистер Винтерхарт, существами, чьи способности до сих пор неизвестны, это может представлять угрозу в будущем.
Эмельвина Донатейл всю жизнь проработала в отделе информационной безопасности, прежде чем заступила на данную должность, а потому Ти Спирс, сделал упор на то, чтобы бывших работников СБ нет в природе.
-Возражений не имею, - произнесла председатель, ударяя молотком по столу.
Снова прекратив скрипеть пером, секретарь протянул председателю пергамент. Сдвинув ленту, Эмельвина, подняв на цепочке очки и водрузив их на нос, подслеповато сощурилась, пробегаясь взглядом по строкам.
-Диспетчер Ти Спирс, Вы так же написали прошение. Вы желаете, чтобы Вам дали нового напарника? – дождавшись кивка Уильяма, председатель отпустила цепочку, позволяя окулярам снова оказаться на подвесе. – Согласно Кодексу, статье одиннадцатой, пункту второму – «напарникам нельзя разделяться при исполнении» и пункту четвёртому «в случае чрезвычайного происшествия, смерти», суд вынужден Вам отказать и назначить административный штраф, - молоток снова ударил погребальным колоколом. – Вы лишаетесь права повышения в должности в на сто лет, а так же на две недели отстраняетесь от дел без получения пособия. Косу Вы так же получите по окончанию двухнедельного срока, - выдержав паузу, словно действительно раздумывала, Эмельвина вынесла постановление полностью. – В другом напарнике, до следующего рассмотрения дела, не раньше ста лет, Вам отказано. Заседание закрыто.

* * *

«Как думаешь, быть может, есть смысл передвинуть стол к окну?»
«Так, чтобы свет падал с левой стороны? Хорошая идея».
Наличие окон здание Департамента «Несущие смерть» не предусматривало. Тусклого белесого света, который не зависел от внешних источников, как полгали сильные мира сего, для работы было достаточно. Окно в кабинете, который принадлежал прежде диспетчерам Ти Спирсу и Лэндеру, тем не менее, было, исключительно для удобства восприятия. Пейзаж за стеклом можно было выбрать по собственному желанию. Уильяму не нравился Собор Парижской Богоматери, однако менять его жнец не стал.
Боли потери он не ощущал, как не пытался отыскать в закоулках собственной души тоску или же воспеваемой классиками «незаживающую чёрную рану». Стюарт был хорошим жнецом, пусть это и звучало, как начало для эпитафии из уст начальника. Разумеется, не без вредных привычек, но кому они не свойственны? Например, он хронически не мог появиться на рабочем месте вовремя, а так же писал отчёты столь своеобразно, что в тайне архивариусы, зачерняя фамилии, сдавали выдержки в местные газеты для колонок юмора. Стюарт не был красавцем, душой любой компании тоже, замечательным работником, но был хорошим товарищем, напарником, который понимал без слов.
Иногда переводя взгляд в сторону пустующего стола, Уильям ловил себя на мысли, что собирается о чём-то попросить Стюарта, однако каждый раз натыкался взглядом в пустоту там, где прежде было улыбающееся лицо. Наверное, люди расстаются с близкими лишь тогда, когда понимают, что их больше нет. Вглядываясь в застывшие лица, уже не чувствуя тепла рук, каждый надеется, будто утраченный поднимется вдруг, рассмеётся и скажет, что всё это была шутка. С трудом отпускают люди даже в тех случаях, когда следуют подолгу за гробом на кладбище, стоят под дождём во время прощания и, кинув ком земли на крышку, всё равно не могут сказать «прощай». Труднее всего понимать, что никогда не встретиться теперь, прочитав о смерти или узнав из чужих уст. Жнецы – не люди. Смерть это их профессия, однако, Уильям не мог отделаться от томительного ощущения, будто Стюарт просто опоздал, как обычно.
Зачем сейчас диспетчер Ти Спирс складывал в узкий чемоданчик папки с делами, скрупулезно оставляя место для того, чтобы втиснуть ещё и книгу Смерти, оставалось загадкой. Отставка на две недели означала неоплачиваемый отпуск, а потому работать в данной ситуации было не только бессмысленно, но и совершенно бесполезно в денежном эквиваленте, однако Уильям просто не представлял себе, что будет делать всё это время. Расследовать дело об убийстве вопреки «здравому смыслу». Материалов, улик и данных его, конечно же, лишили, однако Уильям не только не жаловался на собственную память, но и имел привычку делать копии.

Ничего не предвещало беды в ту ночь. Типичное происшествие класса “B” – форс-мажор. Не было смысла отпускать на задание более одной пары жнецов; впрочем, достаточно было и одного, но регламент есть регламент.
Горел склад в Доклэндсе. Случайное возгорание, стоившее жизни двадцати людям. Задача из ряда типичных, а потому требовалась лишь внимательность. Необходимо было внести имена тех, кому открыла объятия Смерть, в книгу, предварительно просмотрев его деяния – вдруг не стоит отправлять этого человека за другую сторону жизни? Открыв книги Смерти, оба жнеца, изредка обмениваясь данными и передавая печать, принялись за дело. Все, как один, бывалые моряки, разбойники, ведущие далеко не благочестивый образ жизни. Ни разу за всю практику не встретилась Уильяму такая душа, ради которой стоило пройти через сонмище бумажной волокиты, дабы продолжить срок её пребывания в мире живых.
-Драка в двух кварталах отсюда, - чуть поморщившись, произнёс Стюарт, передавая печать напарнику.
-Давай, быть может, закончим с этим делом и потом отправимся туда вместе, - не отрываясь от страниц книги, произнёс Уильям, протягивая руку и, коснувшись печати, сжал пальцы. – Согласно Кодексу, статье одиннадцатой, пункту второму…
-Уильям, это минутное дело. Их всего трое. А у меня, между прочим, сегодня свидание, - голос Стюарта прозвучал с непривычной нежностью – словно хлынула с небес розовая вода, убирая на второй план запах гари и обжигающий жар.
Коротко взглянув на Стюарта поверх оправ очков, Уильям лаконично кивнул, припечатывая напротив чёрно-бело гравюры идеально-ровный круг. В уголках его губ спряталась улыбка.
-Будь осторожен.

Жнецы всегда чувствуют близость Смерти, подобно тому, как ложиться между лопаток ледяная тонкая ладонь. «Безносая» всегда была и оставалась для Уильяма хрупкой девушкой в той славном возрасте, когда она ещё не роковая красавица с пленительными очами и притягательной впадинкой между ключиц, но уже и не девочка уже с её невинными хладными манерами. Обернувшись, жнец не успел вовремя поднять руку, чтобы чернильная клякса не разлилась на листе. Она смеялась, как и всегда, пряча лицо за тонкой белой вуалью.
Он бежал со всех ног, на ходу оправляя очки. Два квартала? Только людям придёт в голову до такой степени загромождать то пространство, где живёшь. Лужи, отбросы, отвратительный запах, если бы Уильям мог по достоинству оценить всю тонкость разнообразный букет ароматов захолустья.
Их было трое. Замерев, жнец не мог сделать и шага, только смотреть, чувствуя, как по виску, шее, проникая за воротник белой рубашки, сочится ледяная капля пота. Они не были жнецами, но и демонами тоже. Потусторонние. Чужие. Хладные.
Три силуэта, пасторально выхваченные из тьмы светом луны: двое мужчин, без париков и камзолов и, кажется, ребёнок. Словно ощутив, как попытался окликнуть их Уильям, но спазм предательски затянул петлю галстука на шее туже, они обернулись.
Исчезновение. Только коса диспетчера Лэндера, распростёртого на земле несколько мгновений назад, глухо ударилась о землю. Моргнув, Уильям утратил их из виду.

«Я не оставлю это просто так, Стюарт», - притворил дверь кабинета жнец, проверяя, хорошо ли запер.

* * *

Сырой воздух Доклэндса, пропитанный солью, дышал смертью. Темза казалась чёрной, словно сочился по расколу земли мазут. В любое время года холодный ветер пронизывал до костей, проникал в лёгкие, заставляя задыхаться от смрада. Огромные тёмные силуэты складов, напоминающие по форме гробы, и дома, более низкие, ветхие, словно зубы старца, в которых жили люди, лишь этот не богатый многообразием пейзаж. Многочисленные заведения, где щедро лилось по кружкам сомнительного качества пойло, задача которого была лишь притупить усталость и развеять тоску, но никак не подарить хорошее самочувствие. Ветер с вод приносил запах разлагающейся плоти – жизнь и смерть уже не первый век сосуществовали здесь рука об руку; тела разбойников, привязанные к шатким кольям и играющие с серыми от грязи куклами дети, в этом и была своеобразная романтика Доклэндса с лохмотьями тумана и смога, золотом пшена и мачтами кораблей.
Как по меркам людей, так и для жнецов, место это на карте современного Лондона было не самым благоприятным для прогулок. Несомненно, лучше уголка не найти, если цель вояжа опасные приключения, которые могут стоить как минимум – кошелька, как максимум – жизни, однако именно за такими авантюристами, а так же «завсегдатаями» приходили сюда жнецы.
Уже не пытаясь запахнуть плащ, дабы сохранить остатки тепла, Уильям направлялся к месту преступления, стараясь не ступать туда, где земли достигал свет луны. Попадаться на глаза сменщикам в его планы не входило, впрочем, по закону жанра, тут их не может быть – людям нечего делать вблизи пожарища, и, тем более, ночью.
Замерев в самом начале улицы, которая оканчивалась тупиком, всего в нескольких десятках шагов от того места, где погиб Стюарт, Уильям в очередной раз спросил сам у себя – что же ищет здесь? Лучшие эксперты обыскали каждую пядь земли, несколько раз была перепроверена коса, но ничего не обнаружили. Пожалуй, если бы не репутация диспетчера Ти Спирса, не запятнанная ни единым опозданием или же явкой на работу со следом помады на воротничке, то, помимо лишения права ношения косы и отстранения от дел на две недели, его обвинили бы во лжи.
«Быть может, всё-таки что-то было упущено?»
Старательно обходя грязь, Уильям направился вперёд по улице, опустив руки в карманы плаща, чтобы хоть немного согреть пальцы. Привычно было сжимать в ладони косу, однако она была слишком далеко, чтобы дарить ощущение уверенности, защищённости.

«А вот и он. На ловца и зверь бежит…» - ласково проведя кончиком языка по нижней губе, он торжествующе улыбнулся, медленно поднимаясь с колен, распрямляя спину.
Жнецы так предсказуемы потому, что в них слишком много от людей, как бы не пытались они отстраниться от них универсальными костюмами и стёклами очков, которые ещё не изобрело человечество.
Случайность – это частный случай закономерности, не более того. Чем может окончиться случайная прогулка в доках? Куда могут завести благие намерения? В Ад.
«Ближе. Я сыт, не бойтесь».

Обгорелый остов здания возвышался над тёмной улицей чёрной стелой, теряясь своим основанием в молочно-белой реке жидкого тумана. Новый порыв ветра, что ледяной позёмкой пахнул из-под земли, принёс запах крови, тонкий и терпкий одновременно, точно изысканные духи: застоявшаяся, густая, точно выдержанное вино и совсем свежая, со стальным привкусом. Появившаяся из-за обрывков облаков полная луна разогнала тени, только сгустив их здесь, в единственном забытым Богом и Смертью месте. Чернее чёрного силуэт медленно обозначился из непроглядной мглы, обретая призрачные зловещие очертания: точёный подбородок, оскал белых клыков, острые чёрные когти и иглы каблуков, способные единственным ударом заставить замолчать навсегда.
Подобно кадрам на плёнке, что пробегают перед глазами человека за секунду до смерти, на каждой из которой тот узнаёт себя, Уильям видел строки Кодекса, гласящие, что при появлении демона лучшей тактикой является атака, но в том случае, при жнеце нет оружия, спасаться бегством как можно быстрее, однако не двигался с места. Этот запах он узнал бы из тысячи других - мерзкий аромат демона – пепла, крови, изуродованной плоти и выжженной земли.
«Это проделки демона? Неужели я…» - времени на анализ не оставалась, потому как каждая секунда, которая позволит оторваться от исчадия ада хотя бы на дюйм, была на вес золота.
В кармане плаща были только ножницы, которые Уильям сжал в ладони изо всех сил. Данное оружие было разрешено для ношения и использования даже детям, а потому по регламенту носить его было можно.
Нахмурившись, Уильям сделал шаг вперёд, потом ещё один и ещё, сокращая расстояние. Будь при нём коса, лезвие расчертило бы воздух, устремляясь точно в сердце, а потому жнецу ничего не оставалось, кроме того, как блефовать.
-Демон? – собственный голос он не узнал бы при иных обстоятельствах, так обжигал ядом, ненавистью. – По какой причине Вы находитесь на территории, вверенной Департаменту «Несущие Смерть». Немедленно убирайтесь отсюда.
-Спокойствие, мистер Жнец, - последовал ответ, проникая чёрным мёдом интонации бархатистого баритона сквозь камни мостовой. – Мне не нужны души, о которых так печётся Ваша почтенная организация, - конечно, ни йоты уважения, не смотря на складные речи, - я здесь, чтобы восстановить справедливость, а Вы?
Из сгустка тьмы появилась рука, не смотря на обманчивую тонкость, обладающая стальной хваткой, протягиваясь к Уильяму ладонью вверх.
-Уходите, - коротко отчеканил жнец, суживая тёмно-зелёные глаза, до боли впиваясь пальцами в рукоятки ножниц.
-Если я уйду, то Вы останетесь совсем один, ведь жнецы всегда ходят парами, не так ли? – в голосе откровенно чувствовалась издёвка, усмешка. – Я не желаю Вас убивать, хоть и не спорю – души жнецов восхитительны на вкус. Я всего лишь хочу поговорить с Вами, кто знает, быть может, Вы искали в ночи, в Доклэндсе именно встречи со мной, мистер…?
Здравый смысл подсказывал, что нужно как можно быстрее уходить отсюда, но логика, таким же тихим вкрадчивым шёпотом, настаивала на том, что демона нужно хотя бы выслушать. Если нельзя ждать помощи от Департамента, то, быть может, придут на помощь иные силы?
- Уильям Ти Спирс, диспетчер «Несущих Смерть», как зовут Вас?
- Михаэлис, - помедлив, ответил демон, уже не скрывая улыбки зловещей, торжествующей и манящей. – Можете называть меня как угодно, господин Ти Спирс.
- Хорошо, господин Себастьян Михаэлис, - ответил Уильям, дополнив именем тем, которое пришло в голову первым.
Почему-то человеческого Святого, отдавшего жизнь за Христинаство, видимо, с особенным цинизмом.
- Очень хорошо, господин Ти Спирс.
Единственная пустая бутылка, что лежала на мостовой неподалёку, треснула от холода, скрылась за тучами луна и только коварная улыбка демона и стёкла очков жнеца поблёскивали в кромешной тьме.

@темы: October and April, Kuroshitsuji, to be continued

---

Her last summer

Her last summer

Пропахший пылью воздух по мере отдаления от города наполнялся озоном. За окнами кабриолета шелестел осенний лес, сбивая под колеса резные разноцветные листья. Тишина тоже была особенная, такая, как бывает именно в это время года: глуховатая, нежная, будто пропитанная солнцем.
Улыбнувшись, Эльза свернула уже не нужную карту. Дорога тут была одна и свернуть куда-либо не туда было просто невозможно. Мурлыкая надоедливый мотивчик из нашумевшей оперетты, имевшей бешеный успех летом, она наслаждалась каждой минутой путешествия. Неделя ожидания и предвкушения позади, а далее только долгожданный отдых, приятная компания, никаких агентов, звонков и надоедливой домохозяйки.
Тишина невольно подталкивала к размышлениям. Люди, да и она, Эльза, не исключение, почему-то думают, будто хорошо только там, где их нет. Оттуда, из крохотного домика на соседнем острове, жизнь в столице казалась чем-то действительно сказочным и совершенно невероятным. Одни только журналы будоражили воображение настолько, что после прочтения Эльза долго не могла уснуть. Виниловые пластинки с хрипловатыми записями из концерт-холл, новости из самого центра моды, фотографии знаменитого мастера новых зданий в самом конце центральной улицы... Список можно было продолжать сколь угодно долго.
Дальше началась полоса удач. Возглавил череду радостных событий, как ни странно, неудачно окончившийся роман, после чего Эльза твёрдо для себя решила, что делать отныне в деревне ей далее нечего и, если счастье всё-таки есть, то на другом острове. Именно с этого рокового поступка и началась её головокружительная карьера. Даже сначала, не смотря на рассказы вернувшихся в провинцию, всё пошло более чем отлично. Во-первых, удачно освободилась комната рядом с мостом, отделяющим Новый Квартал (там, где находились две фабрики, завод и городской морг) от Старого, где от прежнего постояльца осталась мебель; во-вторых, Эльза среди вещей безвременно почившего квартиросъёмщика обнаружила шкатулку со сбережениями на “чёрный день” (видимо, не про душу былого хозяина, а как раз для неё, дабы той самой “тёмной полосы” избежать); в-третьих, выгодное капиталовложение тех самых денег в новый гардероб с распродажи. Далее знакомство с хозяином концерт-холла, роль в кордебалете, потом внезапно заболевшая прима...
Закуривая очередную сигарету, Эльза невольно усмехнулась своим мыслям: сейчас произошедшее более года назад кажется сказкой, которая произошла не с ней. Рассмеявшись, она сильнее нажала на педаль, увеличивая скорость. Настоящее счастье ждало впереди, а если верить указателю, то как раз за поворотом.
Внезапно странное чувство идущей по пятам опасности подтвердилось. Вскрикнув, выронив сигарету с мундштуком на пол, Эльза ударила по тормозам. Неизвестно каким уж чудом, но “верная старушка” замерла в шаге от несостоявшейся жертвы. Выдохнув, Эльза открыла глаза, после чего выскочила из машины, захлёбываясь переполняющими её эмоциями.
-Ты что, с ума сошёл, парень?! - стоило ей начать волноваться, как южный провинциальный акцент возвращался на его законное место, придавая речи тот самый неповторимый колорит. -Нашёл время и место! Я ещё не все права получила! А если бы я не затормозила?!
Вылетев из-за поворота, не ожидая встретить в этой глуши хоть одну живую душу, кроме той, что ждала в самой конечной точки пути, Эльза и думать забыла о правилах дорожного движения, но, как оказалось, напрасно. Мальчишка возник будто из воздуха. Вылетев под колёса машины, он попытался было отскочить, но, поняв, что водитель не сможет затормозить, по странной инерции замер посередине дороги.
-Я не виноват, мисс, - залепетал виновник происходящего, стараясь не смотреть в глаза разъяренной фурии. -Я ждал мисс Шёпот и нечаянно съехал с обочины.
В очередной раз выдохнув, Эльза воззвала к своей хвалёной выдержке. Псевдоним “Шёпот” стал первым шагом к славе и только узкому кругу людей было известно её настоящее имя.
-Я тебя внимательно слушаю, - произнесла Эльза уже тише, теперь уже напрочь утрачивая логику происходящего.
-Так это Вы?! - охнул мальчишка, удивлённо приподнимая брови. - А я думал, что...
-Многие предпочитают думать, но это не так эффективно, как делать, - прервала предстоящие возлияния и последующие извинения Эльза. -Зачем я тебе понадобилась? Автограф? Ну, парень, я, конечно, всякое видала, но чтобы вот так...
-Нет-нет! Мисс Шёпот, вы не поняли! Я здесь для того, чтобы встретить Вас! Хозяин послал меня. Мистер Кристофер! Сам лично! Он знал, что вы одна приедете и велел мне встретить Ваш кабриолет и показать, как нужно въехать в дом. Сами понимаете, мистер Кристофер сам гостей не очень жалует, потому и вход закрыт, но для особенных личностей...
-Ах, вот как? - лицо Эльзы моментально прояснилось. - Так чего мы ждём? Показывай. Садись давай.
Подобно аромату листьев, в воздухе снова закружила слышимая лишь ей одной мелодия. Слова, кажется, тоже были знакомыми, вертелись на языке, но поймать рифму и подхватить мотив никак не удавалось. Тряхнув волосами, Эльза опустилась на водительское сидение, нетерпеливо постукивая по рулю, не то демонстративно выказывая отсутствие желания ждать хотя бы минуту, не то ударяя по невидимым клавишам.
-Вам вон туда, - мальчишка, судя по улыбке от уха до уха находился на седьмом небе от счастья, забравшись в новенький “Воландо”. - Видите, за поворотом ответвляется дорога? Да куда же Вы смотрите?! Влево, ещё кажется, что там её и совсем нет – ветки слишком низко подметают дорогу? Сворачивайте...
Проезда, казалось, не было вовсе. Покосившись с недоверием на своего проводника, Эльза повернула ключ в зажигании, после чего дала задний ход, разворачиваясь.
-Кажется, мэтр знает толк в извращениях, - усмехнулась Шёпот, увеличивая скорость.
Ветви дерева, мягко изогнувшись, пропустили кабриолет и обоих пасажиров под свой тесный свод, ласково коснувшись крыши, даже не оцарапав. Выдохнув, Эльза расправила плечи, радуясь своему необычайному везению, мальчишка несколько раз ударил в ладоши.
-Долго ещё? Ты, кстати, не представился. Тут где-то яблоки лежали, ты угощайся.
-Спасибо. Нет, совсем близко осталось. Кончиться аллея и вы сразу дом увидите, - ответил мальчишка, но даже не потянулся к фруктам. -Меня все по-разному называют.
-Имя-то у тебя есть? - переспросила Эльза.
-Есть.
-И какое оно?
-Длинное очень.
Игра в вопрос-ответ начала ей надоедать. Мальчишка, видимо, слегка забылся куда направляется и кто рядом с ним находится.
-Я не очень настроена на шутки, да и с чувством юмора у меня не всё складно. Как мне тебя называть?
-А как вам будет угодно? - то ли мальчик действительно не понимал, то ли качественно притворялся, то ли откровенно над ней смеялся.
-Будешь Билли. Хорошо?
-Да, госпожа, - кивнул Билл, широко улыбаясь.
Странный он всё-таки был ребёнок, или в Столице все такие? Впрочем, сейчас Эльзе было слишком не до того – в самом конце аллеи показался дом.
-Госпожа Шёпот, а у вас попить не будет?
-М... - Эльза не сразу поняла, что хочет от неё этот мальчик. - Нет. Только яблоки. Я же сказала: хоть все забирай.
-Спасибо, - снова кивнул Билл, но даже не посмотрел в сторону аппетитных фруктов.
Замок, что предстал взору в самом конце аллеи поражал своим великолепием. Как же назывался этот стиль? Три этажа, возвышающиеся над зелёным покровом сада, белые стены из горного камня и тончайшей работы ковка на виднеющихся окнах, изгибах крыши и массивной двери.
-Прошу вас! - Билл обежал машину так быстро, что зазевавшаяся Эльза даже не заметила того, с удивлением обнаруживая своего проводника по другую сторону кабриолета.
Улыбаясь, он уже держал руку, стоя у открытой дверцы. Когда только успел?
-Спасибо, - за то время, пока Эльза привыкала к машине, она научилась самостоятельно выбираться из кабриолета, но подобное внимание было очень приятно. -Веди меня... Впрочем, сама найду, ты только скажи, где он?
-Я покажу. Тут много комнат и лестниц – заблудиться недолго, - ответил Билл. -Только прежде дайте мне воды.
Определённо, дети в Столице чересчур особенные, особенно этот странный мальчик. Сколько ему лет? На вид и не скажешь сразу. Тоненький, угловатый, будто чуть больше одиннадцати, но эти глаза его сливовые слишком уж плутовские, были совсем, как у взрослого. Играть вздумал, так пусть играет, только проведёт её к Дрейку Кристоферу. Нахмурившись, Эльза огляделась и, о, чудо! Совсем недалеко от ворот замка находился колодец.
-Пойдём, - скомандовала она, увлекая мальчишку за собой. - Такой большой вроде бы, а самостоятельность не подросла ни на чуточку.
Колесо поддалось легко, хотя колодец на вид был куда старше матушки Эльзы. Другая бы на её месте бы уже убила маленького наглеца, но ей нянчиться с детьми было не в новинку.
-Вот, пей, - она звучно поставила полное ведро на край, выжидательно глядя на мальчишку.
Заметив, что Билл всё ещё медлит, Эльза, начисто потеряв терпение, подняла полную бадью почти касаясь губ нахального мальчишки.
-Спасибо, госпожа. Вы даже не представляете, как помогли мне, - улыбнувшись, мальчишка окунул лицо в воду, делая несколько жадных глотков, будто сейчас был жаркий полдень, а не осенняя прохлада.
-Ты напился? - уточнила Эльза, опуская ведро. - Тогда веди меня.
Учтиво поклонившись, больше мальчишка не заставлял себя ждать, ступая так быстро, что Шёпот едва поспевала за ним.
Изнутри замок был ещё более прекрасен, чем снаружи. Рядом с входом увлекала вверх винтовая лестница с перилами из чёрного дерева. Интерьер был выдержан в трёх цветах: белом, тёмно-синем и чёрном. Перехватив восхищённый взгляд Эльзы, Билл пояснил, что эти три цвета исконно родовые Кристоферов.
-Тут ступеньки разного размера, Вы, госпожа Шёпот, осторожней, - провожатый замер у подножия лестницы, протягивая лампу Эльзе. - Дальше мне не велено.
-Спасибо и на том, Билли, - потрепав мальчишку по волосам, она сделала первый шаг.
Сколько же этажей в этом доме? Оттуда, с улицы, он казался небольшим, но, миновав третий пролёт, Эльза, тяжело переводя дыхание, искренне восхищалась гениальностью архитектора, сумевшего уместить город в табакерке.
Прислонившись к перилам, Шёпот с тоской смотрела вниз, пытаясь примерно рассчитать количество времени, которое ей потребуется на то, чтобы подняться наверх, как вдруг её ладони коснулось что-то холодное. Взвизгнув так, что звякнули стёкла, Эльза, резко отпрянув, выронила лампу, которая, стукнувшись о ступеньки, погасла. Судорожно хватая губами воздух, Эльза ожесточённо тёрла тыльную сторону ладони и платье, стараясь избавиться от мерзкого ощущения. Чувство, липкое, как испорченное мясо и такое же на вкус, сворачивалось, будто пыталось устроиться поуютнее где-то внутри, в животе.
Что же это за место такое? Стиснув зубы, Эльза заставила себя посмотреть на перила. Мокрица. Насекомое и не думая шевелиться, по-прежнему сидело на поверхности чёрного дерева. Скривившись от отвращения, Эльза наклонилась, чтобы поднять лампу в надежде на то, что фитиль можно поджечь снова. Коснувшись кончиками пальцев пола, Шёпот только сейчас заметила, что синяя ковровая дорожка под ногами насквозь пропиталась водой, да и край длинного платья тоже успел намокнуть. Подобрав юбку, Эльза продолжила восхождение, медленно переставляя ноги, опасаясь прикасаться к чему бы то ни было. Каждый шаг давался с большим трудом, чем предыдущий. Впервые от высоты начала кружиться голова, к горлу подступала тошнота.
-Эй, Билли... Дрэйк! - позвала она, невольно нарушая пугающий ритм тишины. -У меня разбилась лампа и я рискую упасть с такой высоты и переломать ноги... - конец фразы так и замер на пересохших губах, лишь коснувшись звенящей тишины тихим шёрохом.
Шёпот еле сдержала рвущийся наружу истерический смех, когда лестница, наконец, кончилась. Сделав шаг вперёд, Эльза медленно обернулась через плечо, но отсюда серпантин ступенек казался не таким уж и бесконечным, каким казался снизу. Оправив платье, Шёпот быстро пошла вперёд, прямо по коридору, вскоре и вовсе переходя на бег. Сейчас ей хотелось только одного: увидеть Дрэйка и чтобы тот не отходил ни на минуту, пока они будт внутри этого жуткого дома.
Коридор упирался в массивную деревянную дверь, окованную железом. Эльза замерла, приводя в порядок дыхание. Определённо с привычкой курить придётся завязывать хотя бы потому, что не пристало леди убивать по пачке в день. Глубоко вдохнув, шёпот толкнула дверь.
-Дрэйк, а вот и я...
Огромная комната, почти не обременённая интерьером, за исключением софы и книжного шкафа, подпирающего потолок.
-Дрэйк? Где ты...?
Улыбнувшись, Эльза притворила дверь, проходя внутрь. Темно, как в погребе. Зачем нужны такие большие окна, если их закрывают плотные гардины? Через несколько секунд глаза девушки привыкли к полумраку и она заметила свечение, идущее из смежной комнаты, которую от входа было почти не видно.
-Вот ты где... - пробормотала Эльза, сбитая с толку этаким радушным гостеприимством, точнее, его полным отсутствием.
-Я ждал тебя, проходи, - донёсся из комнаты приглушённый голос Дрэйка. -Иди сюда. Извини, что не смог встретить тебя ещё у развилки. Мне это теперь не положено, прости. Будь моей гостьей, Эльза.
Шёпот замерла на пороге, не в силах двинуться с места от ужаса, что приковывал к полу. Странным свечением манил гостью огромный аквариум, занимающий почти всю стену в смежной комнате. Рыбки, что жили раньше в недвижной воде, теперь дрейфовали мёртвым грузом у самой поверхности воды, а вот на дне... Эльза еле сдержала крик, рвущийся из самой глубины. Опутанные водорослями и окружённый ракушками, оттуда на неё смотрел Дрэйк Кристофер, улыбаясь мягко и чуть печально. Завидев гостью, он попытался повернуться на бок, но неуклюже замер на полпути.
Издав беззвучный вопль, Эльза метнулась к выходу, но у двери в коридор столкнулась с незнакомкой, чью лицо она где-то прежде видела. Улыбаясь, она будто появилась из тени, встав преградой на её пути. Платье, манера приподнимать подбородок, делая вид, что приятно изумлена... уж ни это ли самое лицо Эльза каждый день видела прежде в зеркале?
-Слишком поздно, дорогая, - заговорило “отражение”, не сводя взгляда с обезумевшей от страха Шёпот. - Люди, вы всегда забываете о самом главном... если чем-то увлечены. Неужто не говорила тебе мама, что нужно отвечать на просьбу “дай напиться”?
Глаза эти, тлеющие в темноте сиреневыми угольками... Незнакомка, похожая, словно сестрица, медленно наступала, оттесняя Эльзу обратно в комнату с аквариумом.
Шёпот хотела бежать, прыгнуть обратно в машину и, выжимая из “Воландо” всё возможное, ехать в город, но тело не слушалось хозяйку. В следующий миг нахлынуло чувство неизбежности. Игра окончена.
Странный мотив, надоедающий до этой секунды вдруг сложился в мелодию, после чего вспомнились и слова. Не эту ли песенку когда-то пела мама перед сном? Слова простые, знакомые каждому ребёнку, как и мелодия не замысловатая: как шум ветра, треск огня, шорох волн...
Хочешь – верь мне, а нет – так и вовсе не слушай:
Срок истёк, и судьба соберёт свою виру.
Дьявол Вод, принимавший в объятия души,
Распахнёт непроглядную бездну над миром.

И Тринадцатый Остров всплывёт над волнами -
Обещают спасенье немые остовы.
В день, когда рухнет в пропасть земля с городами,
Так умрёт старый мир и родится мир новый.
-Я вспомнила, -пробормотала Эльза, почему-то улыбаясь, будто действительно радуясь тому, что теперь всё кончено. - Я вспомнила... когда просят попить, нужно ответить “Возьми сам”.
-Хорошая девочка...
Эльза закрыла глаза.
Темнота, а в тишине тот же голос мамы, нежный, зовущий...
Затоскует однажды от вечности Дьявол,
Из двенадцати душ соберёт ожерелье,
По числу островов, и сумеет лукавый
Завершить их тринадцатой – грозное зелье…

Вечный странник, продавший свободу за вечность,
Сам проложит дорогу для Дьявола ныне.
И доверчивость смертных, от века беспечна,
Проиграет коварству, ему став рабыней.

Горькой правды в лицо опасаться нет прока,
Бойся сладостной лжи – свяжет руки и разум.
Доверяй только знанию: зло многооко,
А чутьё человечье от роду безглазо.